Вашему вниманию представляю полную версию “Записок мотоциклиста”, которая публиковалась ранее в ежедневном режиме. Здесь же собраны все главы о путешествии из Архангельска на Кавказ, Крым и обратно. Отличие только в том, что тут есть предисловие, которого ранее не было. Приятного прочтения тем, что ещё не читал…

Предисловие

Это или подобное путешествие я затеял ещё много лет назад. Хотелось проехать на мотоцикле от почти самых северных краёв до Южных пределов нашей страны. Мечтать о более серьёзном путешествии не позволяет пока ни время, ни финансовые возможности.

К покупке своего первого мотоцикла я шёл долго. А когда в апреле 2008 года Kawasaki Eliminator zl400 появился в моём гараже, я ещё даже не умел водить, не имел прав, да и представление о самом агрегате имел весьма смутное. После того, как он завёлся, что тоже получилось не с первого раза, прошёл буквально месяц — и в моём кармане уже лежали права, свидетельство о регистрации, техталон и страховка. Мотоцикл к тому времени был основательно перетряхнут. Кое-что заменено, но в основном мелочи.

Оставалось всего каких-то два месяца до отпуска, за которые мы с Юлей совершили несколько небольших поездок на расстояние не более 250 километров в день, обкатывая мотоцикл. Долго шились кофры. В последний момент, дня за четыре до старта, были сделаны дуги для них и багажник.

Было ли страшно? И да, и нет. С одной стороны, была уверенность в японской технике и в себе. С другой, агрегат всё-таки не первой свежести, а провести полную диагностику не было возможности. Забегая вперёд, скажу, что японец нас не подвёл. Хотя и без приключений не обошлось.

В первоначальных планах было поехать в Крым через Белгород. Но отсутствие сальников для вилки в нашем городе, заставило пересмотреть нашу цель. Ростовские друзья купили редкую запчасть и ждали у себя. Юлин отпуск начинался на день-два позже моего, и мы решили, что я отправлюсь один, а Юля с кофрами и основной массой вещей поедет в Ростов-на-Дону поездом.

И вот, наконец, последние приготовления. Мотоцикл стоит на охраняемой стоянке в 100 метрах от дома, я собираю спальники, палатку, инструменты, документы и немного личных вещей. Вроде бы ничего не забыто. Можно ложиться спать. Утром предстоит долгая дорога, скорее всего, не в лучших погодных условиях. Этой ночью мне не снилось ровным счётом ничего.

Глава I. С пеной под багажником
Архангельск – Вельск – Вологда
4 сентября 2008 года

Вылезаю из дома в половине пятого утра. В воздухе морось. Слегка бодрит мысль, что уезжать в дождь — к благополучному пути. Забираю мотоцикл со стоянки у дома. В кармане заготовлена печенюшка для злобной дворняги, которая прижилась у сторожей и постоянно облаивает мой Kawasaki Eliminator. Собаки на этот раз нет. Прогреваю двигатель и двигаю к подъезду. Там навьючиваю на багажник палатку и два спальника. Между ними запихиваю большой кусок целлофана, который можно использовать как тент во время дождя. Кофры отправятся в Ростов-на-Дону с Юлей через сутки с небольшим. Главная моя задача: успеть добраться до Ростова-на-Дону 7-го, хотя бы к полудню, чтобы её встретить. Поезд придёт в 14:00.

Дождь не пугает. Однако постиранные с вечера джинсы у заправки уже на выезде из города превращаются в нечто мокрое и грязное. Заправляюсь и на ближайшей автобусной остановке выкуриваю «на дорожку» сигарету. До ближайшей кафешки 80 километров. На часах 5 утра. Поехали.

Капли дождя на стекле шлема в свете фар встречных автомобилей превращаются в звёздочки. Дороги почти не видно. Главное, чтобы на шоссе не оказалось посторонних предметов. Если я и успею что-то увидеть, то затормозить — уже нет.

Около 6 утра с одним перекуром добираюсь до Холмогорской развилки. Здесь уже второй раз за утро грею руки на двигателе. Перчатки, запиханные под бензобак, успевают высохнуть минут за 15. Начинаю жалеть, что не поехал в дождевике. Джинсы промокли насквозь, кожаная куртка набухла и висит мешком. Мимо проходят дальнобойщики. Удивлённо оглядывают меня и мотоцикл. Берут кофе и отправляются в тёплые кабины. Я же двигаю дальше.

Первая остановка запланирована в кафе Брин-Наволока, что в 140 километрах от Архангельска. Сосиски, пюре, горячий кофе и тёплое помещение действуют не сразу. Окоченевшие пальцы с трудом держат чашку. Спрашиваю у барменши, нет ли у них уличного термометра. Выясняется, что за бортом +5. Собственно, всё согласно прогнозам, которые обещали тепло только в районе Вельска, до которого мне пилить ещё около 350 километров.

Позавтракав, за считанные минуты долетаю до Емецка, после которого дорога резко портится. Зато уже совсем рассвело, и дождь сбросил свои обороты.

В районе Березника уже сухой асфальт. Перед городом вязну в ремонтах: сырой песок вперемешку с крупным гравием – удовольствие, скажу вам, ниже среднего. Местами дороги нет вообще, одно направление. Радует только то, что техники много. Значит, до зимы должны успеть закатать асфальт. Джинсы и куртка уже почти высохли, становится немного теплее. Главное, пальцы рук уже не заламывает от холода, а остальное – ерунда.

От Березника до Вельска дорога превращается в какой-то кошмар. По сути дела, дороги нет. Есть старый, очень старый асфальт, сплошь покрытый ямами и трещинами. Местами скорость движения приближается к отметке 20 км/ч. Иногда можно спокойно ехать по самому краю асфальтового покрытия. Почему-то здесь дорога чуть ровнее. Местами ухожу на бровку, чтобы не убить вилку: одно из перьев не забывает закидывать правую ногу маслом. Дело в том, что ни в Архангельске, ни в Москве мне так и не смогли найти сальники. Зато ростовские байкеры нашли нужный размер с первого визита в мастерскую Байк-Поста. Но туда ещё предстояло добраться …

Вдруг моё внимание привлекает что-то белое, отражающееся в зеркалах заднего вида. Присматриваюсь внимательнее. Какие-то странные хлопья пены вырываются из-под колёс мотоцикла. Однако же, на дороге ничего подобного не видно. Останавливаюсь у какой-то кафешки. С трудом разгибая замёрзшие суставы, слезаю с агрегата и столбенею от ужаса. Прямо с багажника, на который взвалена вся моя поклажа, течёт белая пена. Оказывается, баллон для быстрой починки проколов в бескамерных шинах, лежащий в палатке, пробит рамой багажника. Баллон держит путь в ближайший контейнер для мусора. Избавляюсь от остатков пены, разобрав поклажу. Оказывается, баллон не единственная жертва моей ошибки, чехол с палаткой тоже порядком разорван. Заново укладываю всё по-другому: на раму багажника — спальную пенку, а уже на неё всё остальное. Тем временем дальнобойщики с удивлением изучают содержимое мусорного контейнера, который полностью заполнен белоснежной пеной.

Перед Вельском начинает пригревать солнце. Наверное, это обстоятельство, и то, что тут начинается ровный асфальт, подкладывают мне свинью. В какой-то момент понимаю, что засыпаю на ходу – переднее колесо проскакивает в каких-то сантиметрах от бровки. В срочном порядке выруливаю в поворот и притормаживаю — перекур.

В Вельске закупаюсь в магазине какой-то едой и большим шприцем. В аптеке решают, что перед ними — наркоман. С трудом выезжаю на трассу, чуть не заплутав в лабиринте городских улиц. За городом останавливаюсь на короткий отдых. Солнце греет, одежда сухая. Перекусив и наспех почистив мотоцикл, заливаю масло в вилку – оттуда уже почти не капает на штанину. Курю, отправляю смс’ки и двигаюсь в Вологду. Вскоре пересекаю границу между областями.

Дорога в Вологду выложена большими бетонными плитами. Ехать некомфортно, но это лучше, чем расколбас между Березником и Вельском. Сразу за границей начинаешь чувствовать, что здесь к трассе совершенно другое отношение. По обочинам гораздо чаще встречаются стоянки. В отличие от пустых площадок в Архангельской области, здешние оформлены разными статуями лесных животных, оборудованы столами и скамейками, а местами имеются даже детские площадки с горками, качелями и прочими развлечениями для маленьких путешественников.

Первый пост ГИБДД на территории Вологодской области. Двое автоматчиков, начальник в фуражке и мужик в ярко-жёлтом жилете. Памятуя рассказы о жёсткости вологодских гаишников по отношению к мотоциклистам, начинаю плавно тормозить метров за сто. Машут, останавливают. Проверяют все документы. Интересуются целью путешествия. И отпускают. Я тут же сворачиваю к заправке. Заливаю бензин и снова выруливаю к перекрёстку у поста. Начальник снова начинает меня останавливать, но ему кричат: «Этого уже проверили», и я спокойно продолжаю путь.

Часам к 7 вечера понимаю, что проще найти место для стоянки, не доезжая до Вологды, пока ещё светло. Ведь ещё не известно, сколько придётся крутиться в самом городе, и будет ли подходящее место для ночлега сразу за ним. Выбираю первую попавшуюся отворотку. Встаю в поле, рядом с заброшенными дачными участками. Понять, почему их забросили, так и не получилось. Вроде бы и земля неплохая, близко дорога, есть вода. По крайней мере, был замечен водоём, вполне пригодный для поливки огорода. Но сам пить оттуда не рискую, не смотря на то, что остаюсь без воды на весь вечер и ночь.

Ставлю палатку в пряных травах, от которых внутри моего временного жилища становиться так тепло, что я даже не разворачиваю спальник. Заваливаюсь головой на свернутую куртку и мгновенно отключаюсь. За день пройдено более 700 километров. С непривычки «отваливаются» плечи, болит шея и немного ноют колени, которым пришлось почти весь день провести в согнутом состоянии. Около полуночи просыпаюсь — раскрыть спальник: ночи на Вологодчине не намного теплее, чем у нас, на севере. До Вологды остается около 30 километров.

Глава II. Ночь под дубом
Вологда — Ярославль — Тутаев – Переславль-Залесский — Орехово-Зуево — Куровское
5 сентября 2008 года

Отправляюсь в путь около 8 часов утра. Перед Вологдой останавливаюсь в кафешке. Заказываю гречневую кашу с сосисками и чай с лимоном. Рядом сидят дальнобойщики, с которыми виделись на Холмогорской развилке. Поболтав с мужиками, двигаюсь дальше, прикидывая в уме, что уже слегка выбиваюсь из графика, ведь планировал остановиться за Ярославлем. Впрочем, до поезда, который придёт в Ростов-на-Дону, у меня более двух суток.

Вологду пытаюсь проскочить по окружной, но всё-таки попадаю в город и слегка плутаю, выезжая на параллельную линию М8. Дорога здесь неплохая и почти пустая.

Уже почти на выезде из Вологодской области не замечаю населённого пункта и нарываюсь на радар инспектора. Останавливаюсь.

— Вы превысили скорость на 28,8 процента. Куда так торопитесь, молодой человек? – спрашивает блюститель дорожного порядка.

— В Ростов-на-Дону.

— А чего там?

— А там поезд, встречаю девушку и едем дальше на юг, — отвечаю, как ни в чём не бывало.

Гаишник оглядывает мотоцикл:

— Вот на этом? На юг?

— Да, а что? Машина-зверь.

— Техталон и страховка есть?

— Есть, — отвечаю я и устало смотрю на перемотанный резинками рюкзак, в котором все документы.

— Ладно, езжайте. Только не торопитесь сильно, берегите себя.

Инспектор отказывается проверять документы, и я продолжаю путь.

Влетаю в Ярославль. Погода радует теплом и отсутствием дождя. Опять плутаю в городе и, стараясь выехать по указателям, вылетаю на Тутаев. То есть совершенно не в ту сторону. Расспрашиваю, как проехать на Москву. Теряю драгоценное время и около 20 километров. Дорога через Алексейцево, Лаптево и прочие деревушки опять же неплохая, но на ней совсем нет заправок, а бензин в баке тем временем уже кончается. Еду на резерве, наблюдая справа от себя солидные грозовые тучи. На всякий случай останавливаюсь и расспрашиваю, далеко ли до заправки. Ой, далеко! Но делать нечего. Двигаюсь дальше.

Выезжаю на М8 и сразу же попадаю под сильный дождь. Встаю у автобусной остановки и устраиваю перекус банкой паштета, батоном и бутылочкой сока. Девочки, ждущие автобуса, жмутся в углу. Наверное, вид у меня диковатый. Отправляю несколько смс’ок и стартую к заправке, не смотря на дождь. Мгновенно промокаю до нитки. Заправляюсь и двигаю дальше. А бак-то был уже совсем пустой, ехал буквально на остатках горючего в карбюраторах…

И тут меня подстерегает неожиданность. На трассе, в правой крайней полосе, настолько глубокая колея, что меня начинает мотылять и чуть не выкидывает на обочину. С опозданием наблюдаю щит с соответствующим предупреждением.

Кое-как добираюсь до трассы А108 и стараюсь не потеряться в мелких городках, которые обильно раскинулись на этом, так называемом, третьем московском кольце. В Орехово-Зуево теряюсь окончательно. Спасают местные таксисты, показывая правильное направление.

В Куровском не замечаю светофора и закрытой на ремонт полосы. Ну, вот как-то не заметил. В итоге надо было видеть физиономии водителей, двигающихся по единственной открытой полосе мне навстречу! Благо места хватило, и разъехались мы спокойно. Закупаюсь вермишелькой быстрого приготовления и майонезом. Ничего другого есть не хочется. Одно желание: поскорее приготовить ужин и завалиться спать.

После Куровского — множество лесных дорог. Свернув на одну из них, понимаю, что этот лесок облюбован автопутешественниками, которые расположились вдоль ручья. Проезжаю дальше и обнаруживаю прекрасную стоянку. Отличный стол, скамейки, костровище. И всё это под здоровенным развесистым дубом.

Ставлю палатку, разгружаю мотоцикл. Уже в полной темноте варю ужин. Красота! Трассу отсюда не слышно, тишину нарушают только голоса соседей. Да слегка шуршат над головой дубовые ветви. Но… на поэзию сил уже нет. А потому тупо набиваю желудок и заваливаюсь спать. Ночью просыпаюсь и обследую ближайшие кусты. До самого утра там возилась какая-то зверюга, выгнать которую так и не удалось.

Глава III. Ростовский шашлык
Куровское – Воскресенск – Ступино – Елец – Воронеж – Богучар – Каменск-Шахтинский – Ростов-на-Дону.
6 сентября 2008 года

Встаю ещё затемно. Собираю пожитки и, не теряя времени, выезжаю на трассу А108. Прохладно, туманно, мокрый асфальт. Зато свободно, что позволяет разогнаться до 120 км/ч. Около 8 утра проезжаю Воскресенск, заправляюсь на какой-то левой заправке, прямо перед гибэдэдэшником развернувшись через сплошную, и буквально через час уже останавливаюсь на М4 у кафешки. Снимаю тёплые вещи и наслаждаюсь лучами вполне летнего солнца. Оглядываю мотоцикл и… мама родная! — на нём такой слой грязи, что показываться на приличной автостраде просто стыдно. Вооружаюсь тряпкой, водой и начинаю чистку.

Местные жители и дальнобойщики наблюдают, как нечто серое и бесформенное, начинает блестеть хромом и сверкать чёрным глянцем. Какой-то водила подходит и, ухмыляясь, расспрашивает, где можно было так засрать мотоцикл. Объясняю, что он ни разу не мылся на протяжении уже почти полутора тысяч километров. Водила удовлетворённо кивает и показывает, где можно набрать ещё воды.

Убив почти час на мойку, отдых, переодевание и подтягивание всяческих резинок, удерживающих поклажу, продолжаю путь.

Первое впечатление от трассы М4, точнее магистрали, весьма положительное. Здесь уже нет колейности в крайнем правом ряду, коих местами насчитывается до 4. Проще всего с моим скоростным режимом двигаться во втором и третьем ряду. В четвёртом постоянно моргают и просят пропустить многочисленные гонщики. Во втором обгонять приходится слишком часто, в третьем — приходится обгонять иногда. В итоге выбираю себе именно третий ряд, иду со скоростью 100-120 км/ч, иногда разгоняясь до 130. Дорога здесь имеет настолько качественное покрытие, что скорость совсем не ощущается. На одном из спусков замечаю, что спидометр показывает все 140. Успеваю удивиться такой неожиданной резвости и вдруг замечаю, что несусь уже по крайней левой, поскольку четвёртая куда-то пропала, — прямо навстречу стоящему у левой обочины самосвалу дорожных ремонтников. Оцениваю обстановку и понимаю, что спасти меня может только торможение, ибо ряд справа плотно занят фурами. Тихонько выжимаю оба тормоза и смещаюсь вправо. Метров за 50 до преграды успеваю заметить, что две фуры, которые только что были позади меня, увеличили расстояние между собой и есть шанс вклиниться. Стоящий на дороге самосвал проносится от меня в каком-то метре, а я влетаю между фурами и, сразу же откручивая газ, вылетаю обратно на свою третью.

Замечу, что эти козлы-дорожники не поставили перед самосвалом никакого предупреждающего знака и спокойно занимались покраской разделительных ограждений. А мотоцикл со скорости 140 км/ч практически не тормозит, если сравнивать с торможением со скорости 90-100 км/ч. Всё это могло закончиться вполне печально, если бы не водитель фуры, давший мне возможность заскочить на второй ряд. Кстати, я так до сих пор и не могу понять, зачем они идут по трассе так плотно друг к другу, что между ними порой остаётся каких-то два-три метра? В итоге, дальнобойщики весело помахали вслед, а я поблагодарил их включённой аварийкой.

Но радоваться хорошей трассе мне довелось недолго. Уже в полдень я отдыхал в одной из пробок, образовавшихся из-за ремонтных работ. Пожевав на обочине каких-то припасов, выпив пол-литра сока, двинул по встречной, ибо ждать, когда рассосётся пробка длинной в пять километров, сидя на двухколёсном друге, по меньшей мере, глупо.

Трасса здесь сузилась до двух полос. Объезжать пробку можно по встречке, если она пустая, или по обочине. Впрочем, уже через полчаса меня остановил дорожник. Молодой, успевший набухаться с утра паренёк сначала обещал проблемы за то, что я объезжал пробку, а затем отсоветовал делать это по встречной, ибо… Тут стоит обратить внимание на наших славных инспекторов ГИБДД. Оказывается, за каждой пробкой и по окончании каждой зоны ограничения скоростного режима стоят они. Стражи, блин, порядка. Они, по словам парнишки, частенько выходят на промысел со своими знаками. То есть сами выставляют ограничение скорости и сами же его по окончании смены снимают.

Итак, в местах ремонта, где собственно располагается голова пробки, стоит инспектор. Его жертвы – нетерпеливые автолюбители, выскочившие на встречку для обхода пробки. Тех, кто прорывается по обочине, тоже ловят, но к ним более снисходительны. А пробки здесь, стоит отметить, настолько закономерны и длинны, что порой можно увидеть хорошо наезженные колеи в полях рядом с трассой. Там пробки объезжают полноприводные машины и всяческие джипы.

Далее. В районах ремонтов часто стоят знаки ограничения скорости. Например, на уже давно отремонтированном участке длиной километров в 4-5, который из однорядника уже превращается в двух и трёхрядник. Заканчивается ограничение либо за горкой, либо за поворотом, где и стоит инспектор. Лично я на своего нарвался прямо на горе: вырвавшись из очередной пробки и пытаясь нагнать упущенное время, летел во весь опор, когда ограничение было в 50 км/ч. Представьте, что такое 50 км/ч на широченной трассе с отличным покрытием. И вот я вылетаю на горку, вижу жезл и останавливаюсь в конце длинной вереницы остановленных до меня легковушек.

Пока я снимаю шлем и расстёгиваю рюкзак, в котором лежат документы, в мою сторону мимо машин идёт второй инспектор. Подойдя к окошку, он просто забирает у водителя купюру и продолжает «трудовой» путь.

— Шо тут у нас за байкер такой? – оглядывает он Kawasaki. – С тебя 200, и можешь ехать дальше.

Вынимаю деньги и понимаю, что документы тут вообще никому не нужны. Гаец, тем временем, отправляется в обратный путь, где его ждёт десяток новых нарушителей. С машин он брал по 500 рублей. Таким образом, пока я стоял на этом пятачке, а я ещё покурил по случаю остановки, два инспектора ГИБДД собрали примерно 15-20 тысяч рублей. Положим, половину им придётся отдать вышестоящему начальству, но всё равно доход получается такой, что можно работать год через пять, я считаю.

Ремонты начинаются километров за 15 до Ельца и продолжаются до самого Каменск-Шахтинского, который расположен в ста с небольшим километрах от Ростова-на-Дону. В Богучаре у меня неожиданно заканчиваются деньги на мобильном. Жара стоит такая, что я снимаю даже куртку и остаюсь в футболке и битловке. Отсутствие денег на мобильнике – это очень плохо. Ибо всю дорогу я переписывался с ростовским байкером Кириллом, который обещал встретить меня у Каменск-Шахтинского и проводить в Ростов-на-Дону до Байк-Поста. Теперь я получаю от него смс’ки, но не могу на них ответить. А ремонты на трассе явно задерживают меня надолго. Кидаюсь на ближайшей заправке по кафешкам и магазинчикам, но оплаты мобильных услуг нигде нет. Решаю, что останавливаться больше не буду, а буду гнать, что есть мочи, лишь бы ребята дождались.

Тем временем уже темнеет, холодает, а пробки и ремонты никак не кончаются. Последние полтора или два часа перед Каменск-Шахтинским еду в темноте, слепящих фарах встречных автомобилей и без разметки на дороге. В итоге понимаю, что самое оптимальное – это присосаться к какому-нибудь автомобилю, желательно не тормозной фуре, и ехать метрах в пяти от него. Так значительно удобнее, чем ползти самому, потому что дорога здесь настолько плохая, что не ровен час можно вылететь за бровку. Тут-то я в полной мере ощутил необходимость дорожной разметки.

Ко всем прочим бедам добавился холод в низинах. Степь, как известно, остывает быстро. Каждый спуск в низину превращался в ледяную стужу. И всё-таки, дабы не упускать драгоценное время, добираюсь до Каменск-Шахтинского без остановок. На въезде в город еле успеваю заметить двух байкеров. Благо, опознать своих несложно. У Кирилла точно такой же мотоцикл, как и у меня. Модели, прямо скажем, не самые распространённые. Поэтому я смело останавливаюсь рядом с ними и… от усталости забываю, что надо делать: то ли подножку сначала выставить, то ли двигатель заглушить… В итоге подножка выставляется не до конца, и я чуть не заваливаюсь на левый бок, успевая, однако, подхватить мот и с помощью Кирилла вернуть его в нормальное положение. Пожалуй, это была самая необычная парковка в моей жизни.

Жутко хочется пить. Колени болят так, что лучше бы сейчас вообще лечь и вытянуть ноги в горизонтальном положении. Плечи тоже ноют неимоверно. За спиной — более тысячи километров, пройденных с утра. В Ростове-на-Дону, когда мы уже поставим байки в гараж, я, проверив счётчик, получу более точную цифру: за день я проехал 1180 километров.

Ребята дождались, когда я отдохну, после чего мы втроём рванули в Ростов-на-Дону. Кирилл впереди, Захар сзади. По настоянию Кирилла на Байк-Пост я не поехал, а отправился ночевать к нему в гости. Через полтора часа мы поставили мотоциклы в гараж Кирилла и отправились к нему домой, где меня отправили в душ, а затем накормили шашлыками под ледяную водочку.

Ростовские шашлыки — это не совсем то, что привыкли понимать под шашлыками мы. Если там спрашивают, сколько вам кусочков, ни в коем случае не просите пять или десять. Берите один. Ибо двух моих ладоней с трудом хватило, чтобы измерить этот кусок мяса. Проторчав за столом с Катей и Кириллом до двух часов ночи, я уже с превеликим трудом дополз до матраца и плюхнулся на него без сил. Всё. Я успел. Спать. Завтра встречаю Юлю.

Глава IV. Лёва и его Байк-Пост
Ростов-на-Дону – Байк-Пост
7 сентября 2008 года

Утро выдалось жаркое, солнечное. Испытав нешуточный прилив сил, умяв за обе щёки испечённые Катериной, женой Кирилла, оладьи с малиновым вареньем, мы отправились в гараж. Здесь выяснилось, что один из кроссовок, упакованных на багажнике, куда-то пропал. Скорее всего, это случилось накануне вечером, когда я останавливался, чтобы переобуться: в кроссовках становилось уже холодно, пришлось одевать берцы. Недолго погоревав, выбросил второй. Отправились на вокзал — время поджимало. Мы с Кириллом на байках, а Катя сопровождала нас на машине с симпатичной бабочкой на капоте.

В 14:00 мы встречаем Юлю. Кофры, которые она везла с собой, помогают вынести её попутчики по купе. Недолгие прощания с новыми знакомыми. Поцелуи после вынужденной разлуки. Знакомство с ребятами. И мы отправляемся в магазин, чтобы закупить провианта на сегодняшний вечер и сделать запас на предстоящую поездку.

В большом продовольственном магазине ребята отсоветовали нам покупать фрукты-овощи, ибо рядом располагался замечательный рынок местных сельхозпроизводителей. Кстати, в магазине мы с трудом выбрали вино. С одной стороны, на прилавках засилье дешёвых кубанских вин, а с другой — наличие дорогих импортных.

Набив кофры всякой всячиной и запихав ещё два пакета в машину, устремляемся на легендарный Байк-Пост. Оттуда Катя с Кириллом отправились по своим делам, а мы с Юлей уселись в тенёчке — рассказывать друг другу о своих приключениях по пути из Архангельска.

Затем у местных девочек выяснили, где можно поставить палатку и с кем поговорить в гараже о ремонте вилки. Сальники заранее купил Кирилл, ибо надеяться на то, что они будут в наличии, не приходилось. К сожалению, сальники моего размера – довольно редкое явление, даже в Москве накануне не смогли найти подходящих резинок. Что уж говорить о Ростове-на-Дону…

Уже через пару часов вилка была как новая. Прокатившись, оставил мотоцикл отдыхать. А сам отправился с Юляшкой ставить палатку, разбирать вещи. Управившись с этим делом и смыв дорожную пыль в летнем душе (вполне, кстати, приличном, с горячей водой), мы закатили небольшой пир, прислушавшись к совету барменши и взяв люля-кебаб, сухого красного и овощей. На столе свечи, в небе звёзды, в баре тихая музыка и мы – на пороге первого совместного отпуска.

Романтику нарушил хозяин заведения – Лёва. Кряхтя и вздыхая, Лёва вылез из дома и посетовал на чирей, вскочивший на ноге где-то в районе паха. Никакие народные средства не помогают, а в больницу ехать – сегодня выходной, да и вообще на это нет времени. Вот и приходится лежать дома. Ах, а вы из Архангельска? Я в ваши края собираюсь уже который год на эндурике по норвежским фьордам покататься. Не у вас? А, ну всё равно рядом. А вы зря в такую даль на таком мотоцикле. Почему? Ну, 80% всех ремонтов двигателей приходится на Kawasaki…

Лёва, конечно пошутил. На обратном пути я услышу, что эти двигатели занимают примерно 20% всех ремонтов японских движков.

Поздним вечером на Байк-Пост привалило немало байкеров, в основном на спортивных мотоциклах. Гламурная молодёжь никак не вписывалась в привычные понятия о мотожизни. Другими словами, поговорить в тот вечер тут было не с кем. Поэтому мы решили завалиться спать, чтобы встать пораньше и начать своё путешествие в сторону кавказских гор.

В общем, лично мне на Байк-Посту не очень понравилось. Обстановка благоприятная, но какая-то не душевная. Сплошная коммерция и дорогой бар. А Лёва предстаёт этаким князьком, которому девочки бегают за люля-кебабом каждый час, а в гараже круглые сутки чинятся мотоциклы по вполне московским ценникам. С другой стороны, здесь всегда может остановиться путник на двух колёсах, отремонтироваться достаточно быстро, поставить палатку и двинуться дальше, что мы и собирались сделать с самого утра.

Глава V. Должанка – берег левый, берег правый
Байк-Пост – Кулешовка – Азов – Ейск – Должанка
8 сентября 2008 года

Собираем манатки. С трудом упаковываем самое необходимое. Понимаю, что тёплые вещи, взятые из расчёта на холодную погоду на обратном пути, просто никуда не влезают из-за скупленных накануне продуктов. Выпив кружку чаю, собираю всё в полиэтилен, скручиваю на скотч и оставляю на Байк-Посту, чтобы забрать на обратном пути. Потом это решение покажется неудачным, потому что можно было выдвинуться в сторону дома через Белгород и не заезжать в Ростов-на-Дону, но именно из-за этих шмоток пришлось от Белгорода отказаться.

Курим на дорожку и принимаем решение, припомнив советы наших ростовских друзей, добраться до Должанки сегодня и обосноваться там на несколько дней. До станицы Должанской всего около 300 километров, поэтому мы не торопимся. Фактически станица стоит уже на Долгой косе, в народе всё это называется просто – Должанка.

Трогаемся с места. Кофры нагружены под завязку, на багажнике огромный тюк примотанных резинками вещей. Дав газу, понимаю, что переднее колесо на секунду оторвалось от земли. Мотоцикл замотыляло. Не останавливаясь выруливаю на асфальт и начинаю привыкать к новой загрузке. Отныне никаких припасов с собой не возить, только самое необхдимое.

Первый населённый пункт после Байк-Поста – Кулешовка. Почему я не остановился сфотографироваться под щитом с названием станицы, не знаю. Но потом, конечно, жалел.

Немного покрутившись в Азове, едем дальше – вдоль побережья. Хотя меня предупреждали, что дорога там может оказаться не самой лучшей, двигаться вдоль моря всё-таки значительно интереснее, чем уходить вглубь материка. Здесь уже практически нет леса, а вокруг сплошная степь, поля подсолнухов и кукурузы. Запах выжженной солнцем и огнём травы становится нашим постоянным спутником.

Вижу отворотку в сторону моря и сворачиваю. Мы выходим на высокий утёс. В пятнадцати метрах лениво поднимается орёл. Его подружка остаётся на месте и наблюдает за нашими действиями. Недавно здесь был пожар – вся трава вокруг выгорела, оставив огромные чёрные полосы. Юляшка восхищённо оглядывает открывшуюся морскую панораму. Где-то внизу, почти у самого берега летают большие птицы, напоминающие бакланов. Нагретый солнцем воздух расходится волнами. Под ногами бегают ящерки.

Затем мы заскакиваем в Порт-Катон, чтобы купить воды. Отправляемся дальше, но вдруг понимаем, что дорога фактически кончилась. Поймав водителя грузовика, расспрашиваем. Выясняется, что дорога через многочисленные поля в сторону Ейских Укреплений всё же есть, просто перед нами небольшой участок дороги в жутком состоянии, надо просто его проскочить. Оказывается, впереди нас ждут песчаные просёлочные дороги очень пыльные и запутанные. Фактически здесь невозможно понять, где главная дорога, а где второстепенная – полное отсутствие каких-либо дорожных знаков. Но, выспросив дорогу у пары встречных автолюбителей, выбираемся в нужном направлении и даже получаем предупреждение о расположившихся на одном из перекрёстков гибэдэдэшниках. У этих самых инспекторов подверяемся, в какую сторону нам двигаться

Не доезжая станицы Старощербиновской, наблюдаем, как идёт уборка подсолнухов. Одна машина собирает почерневшие тарелки с высоких тонких стеблей, затем подъезжает к самосвалу, из неё вываливаются семена. Всё это действо происходит в жуткой пыли. Здесь я уже не выдерживаю и снимаю куртку. Привязываю куда-то к поклаже, которая в очередной раз начала сваливаться в движении. Мы, не торопясь, добираемся до Ейска, кружим по городу, закупаемся кефиром и холодным соком. Жара стоит неимоверная. Хочется поснимать с себя всё, встать где-нибудь в тенёчке и посасывать пиво.

До Должанской добираемся рано. Выезжаем на прибрежную дорожку и пытаемся найти место почище. Вокруг страшно грязно, местами просто целые свалки. Кружат десятки чаек. Чувствуется, здесь излюбленное место отдыха у местных. В итоге доезжаем почти до самого конца косы, но всё же возвращаемся, поскольку лучшего места, чем заметили почти в самом начале, уже не найти.

Полянка в двадцати метрах от моря окружена высокими стволами облепихи, в которой прячутся полчища безобидных мух, скорее похожих на больших комаров. В центре – сосна. Ставим палатку, сгружаем кофры и выползаем полюбоваться Азовским морем.

Штормит, вода мутная, на берег выкидывает всякий мусор. Тут мы вспоминаем слова Кирилла, который утверждал, что если с одной стороны Должанки может быть шторм, то с другой обязательно штиль, с одной может быть холодная вода, а с другой «парное молоко». А поскольку искупаться и позагорать всё же хочется, отправляюсь на разведку в сторону южного берега Должанской косы. Нахожу неплохую стоянку недалеко от пивной палатки, которая через пару дней закрывается – конец сезона. Парень в палатке занимается сбором дани с путешествующих на машинах. Стоянка на машине с палаткой – 200 рублей в день. Если спать в машине – 100 рублей. Глядя на байк, парень машет рукой и поясняет: «Для байкеров бесплатно, у вас ведь два колеса, а не четыре!» Логики не улавливаю, но на предложение встать на поляне соглашаюсь. Море здесь действительно спокойное, ветра практически нет, а рядом с поляной туркомплекс со всеми благами цивилизации, частью из которых мы позже сможем воспользоваться бесплатно. Мы довольно быстро перевозим наш скарб на новое место, я, наконец-то, беру себе пару банок пива. И тут к нам немедленно подходит чудо, представляется:

— Я Борис из Электростали. Короче, классный байк у вас, классный, эх, и мне бы так покататься. А я с родителями, вон мы там стоим, две палатки у нас. Короче, дрова можно брать там, вода там, туалет — вот туда идите, а завтра утром могу покатать на катере, я тут уже со всеми скорешился, всё бесплатно устроим, хотите – на банане, хотите — на парашюте.

Борис ещё долго рассказывает, как, предварительно напившись водки, гоняет по ночам всяких уродов, которые скручивают колёса у легковушек отдыхающих граждан. Буквально ночью перед нашим приездом отхайдакал парочку бейсбольной битой. Ну, и так далее.

Вообще, Боря и его семья – это нечто. Боря весом под 90 кг, с большим отвисающим животиком, с отсутствующим передним зубом, в длинных шортах и бейсболке, лет 25-ти от роду поражает с первых же минут общения своей гопнической откровенной наивностью. Кажется, у него просто не всё в порядке с головой, этакий вполне мирный идиот, который, впрочем, может и голову пробить, если у него колесо скрутить. Всё, что говорит Боря, нельзя воспринимать без улыбки, но обязательно нужно соглашаться, иначе его тонкая душевная организация может быстро нарушиться.

В конце концов, мы отправляем Бориса к семье, которую сможем лучше разглядеть только на следующий день, а сами ещё успеваем до темноты побродить по воде и перекусить перед сном.

Глава VI. Пиво, море, солнце
Станица Должанская
9 сентября 2008 года

Сегодня мы никуда не едем. Мы купаемся, едим, пьём и опять купаемся. Но чтобы поесть, нужно съездить в станицу Должанскую, что в паре километров от нашего бивуака и закупить всякой вкусности. Но сначала, конечно, Борис. Румяный упитанный детинушка возникает, будто чёрт из табакерки, как только мы выбираемся из палатки, и немедленно начинает травить всякие байки сначала о местной жизни, потом о жизни в Электростали. Выслушиваем обещания прокатить нас на катере, на банане и даже на этом адском парашюте, который цепляется к катеру и всё это на халяву. Снова отправляем Борю к семье и идём на пляж в 30 метрах от палатки. Мимоходом успеваю отметить, что Борина семья из Электростали уже сидит за накрытым столом, в центре которого красуется литровая бутылка горилки.

Вдоволь накупавшись, навалявшись и получив утреннюю дозу южного загара, отправляемся в станицу Должанскую. Боря утверждает, что днём здесь никто ничего не тронет и за вещи можно не переживать. Конечно, самое ценное: документы и деньги с фотоаппаратом – мы забираем с собой.

Станица совсем не большая. Мы бродим по рынку около часа. Покупаем мясо, фрукты и овощи, а главное, персики, которые моем в умывальнике, предназначенном специально для покупателей, и тут же съедаем, обливаясь сладким ароматным соком. Там же состоялось первое знакомство с местными сувенирами, которые особенного впечатления не произвели. И здесь же, наконец-то, приобретаем солнцезащитные очки. Да, мы такие лохи – мы поехали на юг без солнцезащитных очков. Ну, что поделать. Кстати, именно после Ростова-на-Дону, я понял, что не могу ехать под южным солнцем более двух часов подряд – глаза настолько сильно устают, что начинают закрываться на ходу. Позже я стану надевать очки под шлем.

Удивительно, но во всей станице нет никаких указателей, дорожных знаков и, тем более, светофоров. Конечно, мы не встретили ни одной машины ГИБДД, ни одного инспектора, мы не видели здесь ни одного стража порядка и катались без шлемов, в шортах и майках. Благодаря тотальному отсутствию представителей правоохранительных органов, на дорогах Должанской царит самая настоящая анархия. Однако, все взаимно вежливы, и каждый норовит уступить дорогу. В принципе, это ещё одно подтверждение тезиса о том, что анархия – мать порядка.

Юля отправляется в какой-то магазин, а я изучаю местную пивнушку. Дождавшись свою сияющую от счастья спутницу, предлагаю попробовать местное разливное пиво. Названия я не помню, что-то типа «Дон» или «Донское», зато хорошо помню цену и вкус. Цена была смешной – 25 рублей, а вкус… Если кто пил в Архангельске «Боброфф», то вы поймёте, если я скажу, что местное разливное в Должанской в пять раз вкуснее и живее. К пиву мы берём два чебурека с сыром и, обливаясь жиром, как только что обливались персиковым соком, начинаем трапезу. А пивнушка, между тем, классическая советская – ларёк, рядом с которым стоечки на несколько человек. Юлька хохочет — никогда ещё ей не приходилось пить пиво прямо у стойки, из пластикового стакана на улице. Ну, что же, во всём есть своя изюминка.

На обратном пути я ещё заскакиваю на рынок, чтобы купить шампур для жарки мяса. И не торопясь – всё-таки пол-литра пива в организме – отправляемся на свою стоянку.

Тем временем, Борин папа уговорил половину бутылки. Мама и Борина сестра по очереди развлекали его разговорами. Папа кивал и, не произнося ни слова, выпивал по маленькой рюмочке. Короче, мужика вытащили на юга, и мужик отрывался. Ему явно не нужно было никакого моря. Он тупо пил водку и смотрел в даль. Нам здорово повезло, поскольку Борин папа оказался ценителем прекрасной, с нашей точки зрения, музыки. Из его автомобиля доносились «Кони привередливые» Высоцкого, «Перекрёсток» Макаревича, немного пел Гребенщиков, Шахрин напоминал о трагедии футбольных болельщиков Ямайки и прочее, в том же духе. В отличие от него, другие наши соседи, пытались гонять попсу и шансон.

Устраиваюсь поудобнее перед палаткой и начинаю чинить кофр, который предательски порвался. Внутреннюю стенку вдавило рамой внутрь, из-за этого кофр стал тереться об амортизатор. Наклеив и прошив двойную заплату, пытаюсь разобраться, как тут быть. Но пока вижу только одно решение – плотнее набивать кофр. Пусть клапан болтается, но если сам кофр будет набит плотно, стенка продавливаться не должна.

Вечером мы натаскали кирпичей и устроили мангал. Разожгли костёр и вынуждены были выслушивать пьяный бред какой-то тётки из соседней компании. Эта дамочка даже пыталась присесть к нам и начать что-то выяснять. Затем она высказала мысль, что неплохо было бы объединиться вокруг нашего костра, а не разводить своего. Благо мужская половина осознала всю нелепость идеи, и мадам унесли. Уже через несколько минут соседи организовали свой костёр, и было им весело.

Мы же, увлекаясь поеданием салата из свежих овощей и подоспевшего шашлыка, разрабатывали план дальнейшего продвижения на юг. Вспомнив слова какой-то старушки на пляже, что, мол, на Чёрном море вода сейчас вообще горячая, а температура воздуха там намного выше, чем тут, решили всё-таки посетить окраины Темрюка и попасть в станицу Голубицкую. Её нам советовали Кирилл с Катериной.

Глава VII. Степь да степь кругом
Должанская – Ейск – Тимашевск – Славянск-на-Кубани – Темрюк – Голубицкая
10 сентября 2008 года

В Темрюк мы отправляемся через Тимашевск и Славянск-на-Кубани. В какой-то момент теряем из виду какие-либо заправки и чуть не обсыхаем посреди степи. Перед Тимашевском останавливаемся у придорожной кафешки, чтобы сползать на курган, где стоит танк времён Великой Отечественной войны. Какой-то бизнесмен, сопровождавший ГАЗель с грузом, рассказывает, что впереди идёт ливень и страшный град размером с куриное яйцо. И действительно, над Тимашевском висит плотная чёрная туча. Решаем остановиться и переждать. Дядька тем временем рассказывает, что когда попал в полосу дождя, его спасло только то, что он успел укрыть машину под деревьями. Трасса перед городом, по его словам, была пуста – все машины встали. Где-то там он и потерял ГАЗель, которую сопровождал.

Юля поднялась к танку. Оказывается, это место облюбовано местными женихами и невестами. С одной стороны холм весь усыпан свадебными букетами, которые разнёс по склону степной ветер.

Вокруг простираются пыльные, выжженные солнцем степи, но вдалеке уже виднеются предгорья Кавказа. Там нас ждут заветные серпантины и Чёрное море. В планах посещение Республики Адыгея и дегустация восточной кухни. Об остальном мы просто пока не думаем – двигаемся куда глаза глядят, без определённой цели и расписания.

Мы ждём около часа. Наконец, решаемся двинуться в путь, тем более, что нам нужно свернуть у Тимашевска на запад, где небо почти очистилось. Но в дождь мы всё равно попадаем и пережидаем ливень на автозаправке.

В Темрюке покупаем еду и отправляемся на побережье в поисках стоянки. Обнаруживаем базу отдыха с гламурным названием «Жемчужина». Увидев на её территории автомобили, понимаем, что нам сюда. Хозяйка любезно приглашает и показывает два места на выбор. Мы, конечно, выбираем ближе к морю и опять оказываемся в 30-ти метрах от кромки воды, в то же время защищены от ветра стоящими неподалёку вагончиками. На море, на самом горизонте виднеется заброшенная нефтяная платформа, размеренный шум прибоя клонит в сон. За ночь, день и ещё одну ночь, а также за возможность готовить еду на общественной кухне, выкладываем всего-навсего 250 рублей.

Хозяйка базы почему-то называет нас «детьми» и, узнав, что мы едем из Архангельска, а сегодня в пути с самого утра, предлагает нам бесплатный душ в «люксовом» номере, что, надо отметить, весьма кстати.

Номер «люкс» здесь довольно оригинальный. Он сделан из бывшей капитанской рубки какого-то немаленького судна, что стоит прямо на пляже. На втором уровне раздевалка и душ с водонагревателем. На третьем уровне шикарная спальня с видом на море. И всё-таки самым ярким впечатлением становится горячая вода, тем более, что вечер выдаётся прохладным.

После душа отправляемся побродить на берег, а затем спать, предварительно запланировав на завтра вояж по окрестностям, дегустацию местных алкогольных напитков и, конечно, купание.

Глава VIII. Kawasaki в водах Азова
Голубицкая
11 сентября 2008 года

Проснулись мы оттого, что под палаткой шумел ручей. Ночной ливень не предвещал ничего хорошего, особенно если учесть, что палатку мы расположили в небольшой низине. Но нижний непромокаемый слой защитил нас надёжно. Утром выяснилось, что вода, скатываясь по склонам низины, сразу уходила под жилой вагончик, не скапливаясь в лужу. Осмотрев мотоцикл и устроив ему небольшую чистку, выкатываемся на главную улицу станицы Голубицкой в поисках закусочной. И тут путь нам преграждает бездомная черепаха. Приняли решение: на обратном пути взять её в плен и увезти с собой в Архангельск.

Изучив местные сувениры в лавочках, которые расположились вдоль всей улицы напротив баз отдыха, мы наткнулись на зал игровых автоматов. Конечно, не смогли удержаться и бросились покупать жетоны. Я не устоял против имитатора мотоцикла и поучаствовал в виртуальных гонках. Фишка в том, что руль мотоцикла остаётся неподвижным, а поворачивать нужно, наклоняя агрегат в соответствующем направлении. Короче, почти как в жизни.

Закусочная нашлась в самом конце улицы, из меню нами был выбран лагман – суп из вермишели. Запив это дело пивом и вдоволь насладившись созерцанием плавающих вокруг курортных тётушек бальзаковского возраста, отправились в винный магазин.

Юля, по обыкновению, взяла что-то сухое и красное, а меня в этот раз потянуло на более крепкие напитки. Небольшой бутылочке местного бренди предстояло согреть меня после вечернего купания.

По возвращении в «Жемчужину» захотелось прокатиться и посмотреть, что же там дальше. Проехав метров 100, обнаружили детскую базу отдыха, напротив которой на асфальте лежало столько «полицейских», что не затормозить тут было бы полным самоубийством. Отмечу, что расположены они примерно на расстоянии метра друг от друга и представляют целую заградительную систему. Дальше начался низкорослый лесок, где можно вполне удобно расположиться на ночлег с палаткой. Море совсем близко от дороги. Наверное, именно это и послужило стимулом…

Сбылась мечта идиота: мой Kawasaki Eliminator отправился на самый берег Азовского моря. Конечно, прокатиться по кромке воды мне не удалось – губить мотоцикл никак не входило в наши планы, а вот запечатлеть машину на фоне моря хотелось. Пока Юля метрах в двадцати ловила кадр, под заднее колесо закатилась морская волна. Почувствовав, что мотоцикл немедленно ушёл сантиметров на пять куда-то вниз, я испугался – не придётся ли мне искать дополнительную помощь. Еле докричался до Юли сквозь шум штормящего моря и ветра. Пока она бежала ко мне, очередная волна подмыла песок и опустила заднее колесо почти до самого карданного вала. Легонько кручу ручку газа, одновременно встав на ноги, Юлька толкает сзади. Мотоцикл с трудом, ворча и чихая, давит песок. Спустя пару метров выкатывается на поверхность. Спасены.

Уставшие, но довольные, возвращаемся на базу. Черепаха к тому времени успевает скрыться. Перекусив, идем к морю. Шторм, ветер, брызги и пена. Не долго думая, стягиваю штаны и бросаюсь под волну. Юляшка несколько минут нерешительно мнётся на берегу, но вскоре замечаю, как она исчезает в палатке, вылезая оттуда уже в купальнике. Решилась! Через пару секунду её тоже накрывает волной и отбрасывает в сторону берега. Вся в песке, не замечая боли в отбитом боку (потом она будет тревожить несколько дней), но довольная как слон, Юлька с визгом ловит волны. Не сразу уговорил вылезти…

Когда мне это всё-таки удалось, мы совсем измотанные, с отбитыми рёбрами, с синяками на руках и ногах от ударов о камни, отправляемся в палатку. Откупориваем вино, Темрюкский бренди, режем купленную на местном рынке дыню и с удовольствием предаёмся чревоугодию. Уже в сумерках вспоминаем родной Архангельск, оставшихся там друзей, дождливое холодное лето, больше напоминающее осень. Набираем sms’ку:

«волны ласкают пятки
пьём темрюкский бренди
закусываем виноградом с лозы,
сливой, дыней и грушей
пахнет морем и розами
и… ТЕПЛО»
Отправляем по списку друзьям. Настроение становится ещё лучше…

Стоит отметить, что Темрюкский бренди, как и весь краснодарский алкоголь, за редчайшим исключением – полнейшее гавно. И при этом по цене он сравним с коньяком. Единственный его плюс – греет хорошо, почти как спирт.

Уже в темноте, разглядывая звёздное небо и периодически отвлекаясь на летучих мышей, при свете фонарика строим планы на завтра. Пора выдвигаться на Кавказ, в горы. Рассчитываем, что до Бетты, которую нам рекомендовали к посещению, примерно 200 километров, то есть утром можно вылезать не спеша и по пути сильно не торопиться. Решаем, что поедем в Бетту, а если там вдруг не понравится, двинем дальше, вдоль Чёрного моря.

Глава IX. Парк живой природы
Голубицкая – Темрюк – Анапа – Натухаевская – Новороссийск – Геленджик – Бетта.
12 сентября 2008 года

Я ещё брожу по территории базы в поисках вчерашней черепахи, надеясь, что она ползает где-то здесь, когда солнце уже печёт вовсю. В конце концов, бросаю это безнадёжное занятие, завожу мотоцикл, и мы двигаемся в путь. На выезде из Голубицкой останавливаемся в кафе на завтрак, лопаем оладьи. Затем неподалёку заливаем полный бак бензина и километров через пятнадцать выкатываемся на трассу М25.

Вскоре на горизонте начинают расти Кавказские горы. Проскакиваем мимо Анапы и тормозим в станице Натухаевской, заметив указатель «Парк живой природы». Честно говоря, мне в этом путешествии, по большому счёту, кроме гор, серпантинов и прочих прекрасных пейзажей, ничего и не нужно было. Зато любознательная Юляшка настояла на повороте. Найти этот парк, оказалось непросто. Дальше, в самой станице, указателей уже не было. Зато были люди, которые и подсказали, как и куда двигаться.

«Парк живой природы» в Натухаевской организовали в 2007 году. Когда мы в него приехали, там уже было полным полно зверей, птиц, но работы по строительству ещё велись. При этом в отстроенной части парка принимали посетителей. Обезьяны, индийские и зелёные яванские павлины, альпийские галки, аметистовые скворцы, крошечные ткачики, зебровые австралийские амодины, аисты, лебеди, множество разновидностей фазанов, попугаев, а также страусы, верблюды и даже кенгуру скакала в клетке. Думаете, это у меня память такая хорошая, что всех зверюг запомнил? Нет, конечно, это Юлька, как заправский юннат всех переписала в блокнотик и сделала кучу снимков. Меня же больше интересовали факты: как выяснилось, частный зоопарк открылся на месте заброшенной свинофермы. Хозяйка райского местечка — предпринимательница Людмила Камаева, которая уже много лет собирает животных. В отличие от обычного зоопарка, здесь, как только вы проходите в ворота, мозг взрывает какофония из свиста птиц и крика животных. В следующем году, рассказали нам служители парка, т.е. уже в 2009, хозяйка планирует завезти сюда антилопу, зебру и жирафа. Вот, честное слово, хотел бы я работать в таком месте! Научиться ухаживать за животными, строить вольеры для новых обитателей, водить экскурсии…

Выезжая из станицы Натухаевской, мы были поражены второй раз. Таких школ, как выстроена здесь, даже представить себе невозможно. Суперсовременное здание, вокруг всё выложено цветной брусчаткой – видимо, чтоб детишкам было не скучно идти в школу. Кстати, рядом с ней оборудованы разнообразные спортплощадки: от бальных, волейбольных, до теннисных кортов. С какого такого перепугу посчастливилось станице Натухаевской, я не знаю, но осознаю точно — уровень явно столичный. Более того, видимо, на обратном пути мы попали на перемену, и увидели школьников, одетых в безупречную форму – чёрный низ, белый верх. Кстати, такая форма одежды у школяров по всему Краю. А что, экзамен для меня всегда праздник, профессор, не правда ли?

После волшебной станицы подъезжаем к Новороссийску, за которым наблюдаем смерч. Я останавливаюсь, чтобы сфотографировать столб пыли, а Юля с опаской спрашивает: «Нам ведь не туда ехать нужно?» Мне остаётся только свериться с внутренним компасом и подтвердить опасения. Но смерч разваливается на глазах, мы садимся на байк и немедленно застреваем в Новороссийске. Подобной пробки мне не доводилось ещё встречать на своём пути ни разу. Плотность такая жёсткая, что будь наш мотоцикл даже без кофров, мы не смогли бы объехать вереницу из троллейбусов, фур и легковушек. Самое противное: в воздухе висит пыль, смешанная с газами, солнце печёт изо всех сил, и при этом пробка тянется через весь город, петляя по таким узким улочкам, где и велосипедистам-то разъехаться сложно. Только где-то к середине всего этого безобразия, нам таки удалось прорваться и обойти толпящиеся фуры. Всего мы простояли в пробке около часа и, надышавшись выхлопных газов, свалились за городом на обочину, чтобы хоть чуть-чуть отдышаться.

От идеи заехать в Геленджик отказываемся, ибо Новороссийск на сегодня отбил всю охоту путешествовать по городам. Судя по карте, до Бетты нам остаётся всего километров 40-50, но, завидев придорожную закусочную с не запомнившимся названием, но узбекской кухней, останавливаемся, снимаем кожаные куртки и усаживаемся за стол.

Съев по порции плова, двигаемся дальше, но уже перед самой Беттой снова остановка – изучаем медовые яства местных производителей. После долгих раздумий, забираем с прилавка баночку мёда с разнообразными орешками и, наконец, сворачиваем в сторону городка, где нас уже должны ждать радушные хозяева. Но на восьмикилометровом отрезке нас застигает ливень, и мы снова встаём, чтобы переждать дождь на крыльце местного заброшенного клуба деревушки Криница.

Уже через полчаса мы в Бетте. Находим нужный адрес. Из дома выходит дядя Валя и заставляет нас немедленно закатить мотоцикл подальше во двор, где его даже не будет видно с улицы. Заехав внутрь под навесом из двух сортов виноградника, из которых хозяин гонит себе винишко и с которых Юлька потом будет тайком срывать ягодки – удержаться невоможно, ставлю мотоцикл на стоянку и снимаю кофры. Нам указывают на стоящий во дворе двухэтажный домик. Наша комната наверху, откуда видна почти вся Бетта, море и горы. На лестнице валяются осыпавшиеся орехи фундука, а над головой висят ещё недозревшие грецкие.

Дядя Валя знакомит нас с сыном Витей, который показывает удобства: колонку прямо во дворе, душ (с горячей водой! – мы по нему уже соскучились) и объясняет, как пройти на пляж. Немного отдохнув и разложив вещи, отправляемся на рынок, где покупаем Кызыл на коньяке и ещё какую-то снедь. Вот именно Кызыл на коньяке – пожалуй, единственный заводской напиток в Краснодарском крае, достойный внимания. Как я уже говорил, бренди и местные вина – полный отстой. Впрочем, ещё хвалят местное самодельное вино и коньяки, но об этом судить не стану, ибо лично отведать не довелось.

Насладившись Кызылом, планируем завтрашний день и под шум снова начавшегося дождя проваливаемся в сон. Всю ночь за окном льёт дождь. Под утро на бетонный пол веранды начинают падать созревшие орехи фундука. Дядя Валя гремит посудой, шумит вода из-под крана, кто-то протопал под нашими окнами в душ. А, это Витя вернулся. То ли работа у него ночная, то ли развлечение, не поймёшь его никак.

Я лежу и решаю, что поеду на байк-фестиваль, который должен начаться сегодня где-то в районе Новомихайловского, в любую погоду. Тут даже монетку не надо подкидывать – упустить шанс посмотреть на огромное количество мотоциклов, сконцентрированных на одном пляже, прокатиться по кавказским серпантинам, заехать в пару южных городов, в которых ещё никогда не бывал, — это намного интереснее пляжного отдыха. Жаль, что придётся ехать одному. Юлю укачивает на серпантинах, вестибулярный аппарат не выдерживает напряжения, придётся её оставить в Бетте, пусть позагорает, накупается, отдохнёт от дороги и главное – наберётся сил. Ведь она ещё не знает, что скоро мы отправимся в Крым, который, честно говоря, до сегодняшнего дня, даже для меня, был под вопросом. Но Кавказ мне не нравится, поэтому я прикидываю финансы, оставшееся время, и решаю, что вечером уговорю Юляшку на Крымский вояж.

Глава X. Байк-Фестиваль «Орлёнок-2008»
Бетта – Пшада – Джубга – Новомихайловский – Ольгинка – Туапсе – Бетта
13 сентября 2008 года

Итак, в баке почти нет бензина. До ближайшей автозаправки минимум 10 километров. Риск обсохнуть не то что бы велик, а фактически стопроцентный. Дядя Валя открывает мне ворота и никак не даёт двинуться с места, увлекаясь всё новыми байками. Дядя Валя знатный рассказчик! Наконец, я надеваю шлем, машу ему на прощание рукой и дёргаю ручку газа. И, отвлёкшись в очередной раз на голос дяди Вали, чуть не влетаю передним колесом в здоровенный камень. По спине пробегает ледяной холодок, в мозгу рисуются картинки разбитого мотоцикла и долгое ожидание необходимых запчастей. Тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо…

Заправку нахожу лишь через пятнадцать километров. Это даже никакая не подделка, а просто левая, без каких-либо опознавательных знаков, колонка. Спрашиваю, хороший ли бензин. Глупо, конечно, задавать такие вопросы, но иногда всё же продавцы советуют проехать лишние километры, чем заправляться на их точке. Заверяют, что бензин отличный, и я заливаю полный бак. Через сто метров заправка «Роснефти». Ну, не закон ли подлости?

Гоню по горной трассе, серпантинам, осторожно пробуя закладывать мотоцикл в крутые виражи. Осмелев, пару раз вылетаю на встречку. Порция адреналина, перекур на очередном мысе с видом на море и снова гонка, но виражи уже более хладнокровные и взвешенные – аварии нам ни к чему. Проскочив Джубгу и Новомихайловский, останавливаюсь у своротки к посёлку Псебе. Пытаюсь вызвонить Кирилла, который должен быть сегодня где-то здесь. Ведь он собирался приехать на открытие байк-фестиваля «Орлёнок-2008». Телефон молчит.
Мимо проносятся два чоппера с довольно престарелыми дядьками в сёдлах. Бросаюсь вдогонку, надеясь, что за ними попаду в нужное место. Но байки куда-то пропадают, и в итоге я неспешно доезжаю до Туапсе. Каким-то чудом оказываюсь в городе и в течение получаса кружу по его улочкам, изучая архитектуру и памятники. Уж не знаю чем, но чем-то этот город мне понравился.

Снова выезжаю на трассу и возвращаюсь в Новомихайловский, проезжаю до Лермонтовки, снова еду обратно, однако, всё равно не вижу по пути никаких указателей и примет байк-фестиваля. Но он должен проходить именно здесь. Заезжаю в Новомихайловский и вижу у кафе двух байкеров. Паркуюсь рядом с их мотоциклами и расспрашиваю, как проехать на фестиваль. Парни предлагают попить с ними чаю, а затем ехать вместе на место проведения праздника. Так и сделали.

Пока ребята обсуждают свои дела, разглядываю их снаряжение. Особенно глаз радует жилет из очень толстой и грубой кожи. Вместо застёжек – здоровенные крючья, на плечах перевязи, по бокам шнуровка.

Наконец, они начинают расспрашивать, что это за регион такой – 29-ый. Завязывается размеренная беседа. Обсуждаем серпантины. Один из моих провожатых замечает: только что, катаясь, вылетел на встречку на повороте и чуть не угодил под колёса автомобиля. Колотит себя по голове со словами: «Не затем мы сюда приехали, чтобы жизни лишаться, не затем!»

Мы отправляемся на фестиваль. Стиль вождения у ребят именно такой, какой приводит к авариям: не замечая сплошных разделительных, они спокойно обгоняют грузовики, как будто заранее зная, что поместятся на трассе и с обгоняемым транспортом, и со встречным. Подобное я уже наблюдал, и сам иногда практиковал такую фишку, но на более широких и менее извилистых дорогах. Всё же я умудряюсь не отстать и, наконец, выясняю, где проходит байк-фестиваль. Оказывается, я уже несколько раз проезжал мимо, благодаря тому, что въезд на территорию авто-кемпинга, который находится между Лермонтовкой и Новомихайловским, практически не виден с трассы.

Здесь я снова начинаю набирать Кирилла, но он опережает меня и дозванивается сам. Мы, наконец, встречаемся и последующие полтора часа катаемся по окрестностям, разглядываем мотоциклы, коих тут собралось в огромном количестве. Здесь я и нахожу свою мечту — Honda Shadow. Поскольку хозяина поблизости нет, залезаю на него без спроса и примериваюсь к рулю. Отличная посадка, удобный руль, только ноги впереди, что сильно отличается от моего Kawasaki Eliminator, но привыкнуть, думаю, можно за пару часов езды. Оставляю мот в целости и сохранности, прощаюсь с Кириллом и отправляюсь обратно в Бетту. Участвовать в огромной байкерской пьянке нет никакого желания. С другой стороны, тоже приключение. В итоге, решаю отдать идею ночёвки на «Орлёнке-2008» Юле: как она решит, так и будет.

Свою спутницу обнаруживаю на пляже. Пробиваюсь к ней через многочисленные тела. Наверное, у меня опять дикий вид – ибо на ногах берцы, джинсы, кожаная куртка, в руках шлем и тёплые перчатки, хотя вокруг одни купальники. Бесцеремонно забираю Юляшку с собой, чтобы упасть в какой-нибудь кафешке, напиться пива и слопать окорочёк.

Вечером мы отправляемся прогуляться на набережную. Ползаем по ближайшим горам, сидим в беседке над посёлком и бродим по какому-то парку. Затем дожидаемся Витю, который ясными безоблачными ночами устраивает отдыхающей публике показ планет. Да, именно так, ведь наш Витя – астроном. У него есть огромных размеров переносной телескоп, который нужно выставлять на хитрой треноге довольно долго и скрупулёзно. Мы работаем у Вити завлекалочкой. Посмотрев на лунные кратеры, а затем на Юпитер с его кольцами и спутниками, мы восторженно охаем и ахаем. Через пять минут вокруг Вити собирается толпа. Посмотреть на луну и прослушать краткую полуминутную заученную лекцию об увиденном обходится в 50 рублей для детей и в сотню для взрослых. В общем, заработок неплохой.

По пути домой я объясняю Юле, что в Крым нам съездить просто необходимо, поскольку там красивее, там по-другому, там, в конце концов, вино вкуснее во стократ, и крымские татары готовят вот такую обалденную шурпу. А достопримечательностей на каждом шагу!.. Там то, сё и вообще это самое. Денег и времени у нас как раз хватает, поэтому непонятно, что делать на Кавказе, особенно если в Адыгею ехать уже передумали (по рассказам местных, делать там особенно нечего). Юляшка соглашается, и мы решаем двинуться в путь с рассветом, чтобы до вечера попасть в порт Кавказ на Керченский паром.

Глава XI. Крым
Бетта – Геленджик – Новороссийск – Анапа – Порт Кавказ – Керч – Ленино – Щёлкино
14 сентября 2008 года

Просыпаюсь от шума дождя, выглядываю на веранду. Закуриваю сигарету и пытаюсь разглядеть хоть что-нибудь за плотной водяной завесой. Виден только двор наших хозяев и кусочек улицы. Ехать в такую погоду – нет никакого настроения. Снова заваливаюсь спать. Через пару часов мы всё же встаём, неспешно собираем вещи и ждём. Около полудня дождь заканчивается. И мы, радушно попрощавшись с Витей и дядей Валей, который обещает к нашему приезду в следующем году вино из собственного винограда (того, который втихаря таскала Юляшка), покидаем Бетту. Конечно, мы не стали разочаровывать приютивших нас людей, и не сказали, что вряд ли вернёмся в этот посёлок и в следующем году, да и вообще когда-нибудь. Ибо каждый раз нужно выбирать новые маршруты для путешествий.

Итак, без особенных приключений, мы добираемся до Таманского полуострова. По пути делаем лишь одну остановку: под Анапой покупаем варёную кукурузу и, обильно посыпая её солью, устраиваем перекус. Здесь же получаем sms’ку о разбившемся в Перми архангельском самолёте авиакомпании «Аэрофлот-Норд». Как ни странно, о катастрофе мы узнали одними из первых. Двинулись, было, дальше, но вот совпадение: буквально через несколько минут после этого сообщения наблюдаем, как из аэропорта Анапы – прямо над нашими головами – взлетает борт «Аэрофлот-Норда» с соответствующей раскраской.

В станице Фонталовской закупаем еду, воду и выясняем, что здесь же последняя заправка перед таможней. Заливаем полный бак, не взирая на то, что эта станция, как две капли воды, похожа на ту, что была рядом с Бэттой: никаких опознавательных знаков и ценников на бензин — только мрачный продавец в окошке.

Перед таможней нас проверяют на посту ГИБДД, пробивают данные по базе и желают счастливого пути. На таможне выясняем, когда ближайший рейс и покупаем билеты. Цены приятно удивляют, а стоимость перевозки мотоцикла была настолько мала, что я даже не запомнил. Зато запомнил, что там же, в кассе, мне предлагали купить украинскую страховку, типа нашей ОСАГО, но я отказался, узнав, что застраховаться смогу на противоположной таможне. Как потом выяснилось, отказался зря. Пятнадцатидневная страховка в Украине почему-то стоит гораздо дороже, чем если бы мы купили её на своей, российской, территории.

Таможенники не заглядывают в кофры, а только расспрашивают, что находится внутри и просят расстегнуть на минуту пряжки. Мы загоняем мотоцикл на паром, который тут же и отчаливает. Над головой крутятся чёрные грозовые тучи. «Прощай, немытая Россия», — всплывает в голове отрывок из школьной классики. Хотя, какое «прощай»: Крым – это русская земля! С этими мыслями курю рядом с мотоциклом, пока не замечаю над головой запрещающий эту вредную привычку на борту знак. От греха подальше выкидываю сигарету.

На причал керченского порта выкатываемся уже в темноте. Ждём более получаса своей очереди. Тут выясняется, что для начала нам нужно получить страховку на мотоцикл, и только после этого нас смогут пропустить. Таможенник забирает документы, а мне объясняет, как пройти в отделение страховой конторы. Оставив документы на мотоцикл и права на таможне, бегу менять рубли на гривны. Возвращаюсь в контору, страховка готова, отдаю деньги и бегу к таможеннику, забираю паспорта, и мы въезжаем в Украину. К тому времени становится зябко, и Юлька замёрзла, поджидая меня на улице. Решаем задержаться в порту ещё минут на пять, чтобы выпить по чашке чая и чего-нибудь пожевать – время ужина как никак. В забегаловке из теленовостей узнаём некоторые подробности авиакатастрофы «Аэрофлот-Норда». Кое-что из репортажа на украинском, удаётся разобрать.

Прокатываемся через ночную Керчь и двигаемся в сторону Феодосии. Слепит дальний свет встречных автомобилей. Между тем, наша главная задача сейчас – найти стоянку на ночь. Вокруг степь и никаких авто-кемпингов до самого Коктебеля не будет. Я решаю свернуть у посёлка Ленино и отправиться в сторону мыса Казантип, резонно предполагая, что у моря должен быть какой-никакой, но лес, в котором можно будет встать на ночёвку.

Проскочив городок Щёлкино, утыкаемся в стадо лошадей, чьи копыта стянуты цепями. Зрелище диковатое. Тем не менее, мы едем, куда глаза глядят, петляя по просёлкам, и вскоре Юлька, которая и так боится темноты, начинает нервничать, увидев в свете фары ещё и знак клещевой опасности. Я объясняю, что в сентябре клещей в Крыму нет, и бояться нам совершенно нечего. Проезжаем дальше и обнаруживаем сосновый бор, а метров через сто – стол, скамейки, костровище. Тут же распаковываемся, выставляем в свете мотофары палатку и укладываемся спать. Слышен шум моря. Внутренний компас подсказывает, что сам Казантип совсем рядом, но тащиться с утра на эту лысую поляну нет никакого желания, поэтому в планах на завтрашний день – завтрак в районе Феодосии и стоянка на морском побережье. И тут, под шум сосновых ветвей, запах моря и тихое Юляшкино посапывание в голову приходит мысль, что, собственно, сегодня экватор нашего отпуска, что буквально через десять дней надо бы уже появиться дома, а там и до работы недолго останется. С этими печальными мыслями засыпаю, чтобы вскоре проснуться от топота вокруг палатки…

Глава XII. Утро с белками, вечер с шампанским
Щёлкино – Приморский – Феодосия – Коктебель – Судак – Новый Свет – Приветное
15 сентября 2008 года

Просыпаюсь от топота вокруг палатки. Прислушиваюсь и никак не могу понять, люди это или нашими гостями стали какие-то звери. Тихонько поднимаюсь, расстёгиваю палатку и вижу лишь столик, скамейки и сосны. Вокруг тишина. Не показалось ли? А может, просто шишки падали? Я уже обираюсь застёгивать вход, как вдруг в полуметре от меня проносится белка. Я приглядываюсь и вижу на дереве ещё одну, слышу, как за палаткой активизировалась третья. Бужу Юлю, и мы открываем палатку шире, замерев, чтобы не вспугнуть животных, наблюдаем. Насчитываем в семействе шесть особей. Две из них крупные, а четыре помельче – дети. Мелкие забияки иногда проносятся от входа в палатку на расстоянии вытянутой руки. Слышно, как они прыгают с деревьев на сиденье мотоцикла, что-то там скребут. Бросаем на стол кусок хлеба. Одна из белок забирается на него и хватает добычу. Понаблюдав за семейкой около часа, выползаем наружу. Воздух холодный, но небо чистое. Белки исчезают, зато из леса выходят коровы и довольно взрослые телята. Пришлось ускоряться со сборами.

Я слегка плутаю по песчаным дорожкам, но затем всё же выезжаю на трассу, где мы заправляем практически уже пустой бак. Двигатель взревел, и мы полетели в посёлок Приморский, где когда-то в детстве Юля отдыхала с родителями. Останавливаемся в первой попавшейся кафешке. Это оказывается небольшой ресторанчик с дикими ценами. Заказываем чайник чая с парвардой и омлет. Парварда – это такие разноцветные сладкие шарики, напоминающие по вкусу прессованную сахарную пудру, довольно распространённое в Крыму и на Востоке лакомство, которое часто подают с чаем.

У нас заканчиваются гривны, пора снова менять рубли. Находим обменник и двигаемся дальше, проскакивая Феодосию и поднимаясь на перевал. Дороги здесь совсем узкие, и я удивляюсь, как тут помещаются большие туристические автобусы, которые и развернуться-то на крутых поворотах серпантина, казалось бы, не могут. С перевала спускаемся в Коктебель и немного крутимся по городу. Солнце уже прогрело воздух, и я стаскиваю с себя куртку. Замечаем какой-то винный магазин, рядом «Дегустационный зал». Цены в этом зале сумасшедшие. Все места заняты какими-то чопорными туристами, типа толстосумов, поэтому мы сразу отправляемся дальше – в Судак.

Во время остановки на серпантине замечаю, как Юлька глотает какие-то таблетки. Оказывается, этот жулик всю дорогу после Бетты пьёт лекарство, которое стабилизируют работу вестибулярного аппарата. Чудо-препарат она привезла с Кипра. Я-то, наивная душа, думал, что моя спутница уже просто привыкла к серпантинам.

В Судакской крепости, иначе Генуэзской, решаем остановиться на обратном пути. Тут память меня подводит, и вместо того, чтобы выехать на самый опасный серпантин в направлении Нового Света, я сначала заворачиваю в какие-то частные владения. Сориентировавшись, выбираюсь на новосветскую дорогу. На одном из участков пешие туристы показывают мне жестами, что за поворотом стоят инспекторы местной дорожной службы. Сбавляю и без того малую скорость, благодарю за предупреждение взмахом руки.

В Новом Свете мы бродим по сувенирному рынку, где, наконец-то, покупаем подарки родственникам. Не зайти в фирменный магазин шампанских вин невозможно, как невозможно выйти из него без бутылки замечательного красного пузыристого.

Подвожу Юляшку к чебуречной, по опыту зная, что чебуреки здесь готовят прямо на глазах у клиентов. Заказываем два чебурека и Юля, как заворожённая, наблюдает за процессом.

Перекусив, возвращаемся в Генуэзскую крепость. Отправляю Юльку на самостоятельную экскурсию, а сам остаюсь ждать внизу. Припарковаться здесь свершено негде. На платную стоянку не хочется, а все свободные места уже заняты. Всё-таки умудрившись приткнуть куда-то мотоцикл, отхожу покурить и замечаю, что встал прямо под запрещающим знаком. Откатываюсь в сторону — прямо на тротуар.

Рядом, устроившись на стульчиках, болтают местные старушки. В их руках объявления о сдаче в аренду. Интересуюсь ценами и ради прикола начинаю торговаться, объясняя, что сезон закончился, нельзя же так безбожно грабить приезжих. Бабушки косятся на мотоцикл и упираются. В конце концов, мне удаётся сбить цену раза в три. Какая-то бабуля уже собирается меня провожать на квартиру, но я тут же её разочаровываю, показывая привязанную к багажнику палатку. Бабка сплёвывает себе под ноги и, ухмыльнувшись, произносит: «Неплохо поторговались!»

Наконец, возвращается порядком уставшая Юля. Набродилась по горам. Говорит, что на самый верх поднималась. Потом, правда, не знала, как спуститься – страшно, высоты боится. Хорошо, что ботинки у неё в поездке были подходящие, с протектором. А то ведь народ в крепость лезет прямо в шлёпанцах, не взирая на предупреждающие знаки и мелкие камушки, которыми усыпаны склоны. В крепости, кстати, в тот период работала прелюбопытнейшая выставка средневековых орудий пыток. Экспозиция располагалась прямо на крепостных развалинах и была обнесена изгородью высотой под два человеческих роста. На воротах — ценник и объявление о том, что желающие могут испытать на себе любое понравившееся пыточное орудие. Юля говорит, специально постояла, понаблюдала, как с десяток человек, прочитав написанное, начинали нервно хихикать и зайти за ворота так и не решались. Она и сама не пошла. Жутковато как-то. А в целом крепость как крепость. Вид открывается прекрасный, есть что пощёлкать, чем она занималась. Кстати, здесь же можно пострелять из лука, сфотографироваться на рыцарском троне, примерить костюм средневекового воина или амазонки. А вот сувениры крепости очень дорогие, хотя купить есть что: сувениры из меди и металла, гончарные изделия и т.д.

Из Судака мы отправляемся дальше по Южному берегу Крыма, в народе просто – ЮБК. Увидев знакомое село Приветное, сворачиваю к морю, вспомнив, что тут когда-то был паркинг и неплохой галечный пляж. Так и есть. Нам объясняют, что плата с каждой машины 40 гривен в сутки, в основном за охрану и привозную питьевую воду. На наши деньги это около двухсот рублей.

Юля отправляется загорать, а я ставлю палатку и выезжаю на поиски съестного. Однако, рынок в Приветном, основная часть которого расположилась по другую сторону дороги, в горах, уже закрылся, и всё, что тут можно купить, – это виноград. Объезжаю несколько магазинов в поисках овощей, но нахожу только репчатый лук. Блин, как не на юге нахожусь, думаю про себя… Прикупив пару куриных окорочков, собираюсь обратно, как вдруг замечаю рядом с дорогой шикарный огород. Спускаюсь к хозяевам, договариваюсь купить килограмм помидоров, а сам усаживаюсь на скамейку у дома и балдею. Представьте себе обычный огород, с тепличками и грядками, а над ним живой виноградный шатёр, который держится на шестах и проволоке. Старик, хозяин дома, долго кричит своей глуховатой жене, которая не может объяснить, где у них помидоры. Устав бороться с женщиной, он набирает мне помидоры прямо с куста. Взвешивает на безмене и, получив несколько гривен, желает счастливого пути.

На пляже тем временем начинается сбор несколько иного урожая: молодой кавказец собирает деньги за несуществующую охрану и существующую привозную воду. Поболтав со мной о характеристиках мотоцикла, парень спрашивает, надолго ли мы тут. Объясняю, что уже утром двинемся в путь. Даю ему 50 гривен и получаю сдачу – 40. На мой немой вопрос кавказец улыбается и задорно отвечает: «С тэбя, дядька, дэсэть! Отдыхай с удовольствиэм!» «Дядькой» меня ещё не называли, а посему, не решив, как на это реагировать, отправляюсь купаться.

Вода здесь очень чистая. Если зайти в море по горло, можно запросто разглядывать свои ступни. Я жалею, что нет маски с трубкой – наверняка можно было бы выловить пару раковин или поймать какого-нибудь краба.

Вечером мы долго ищем дрова, бродя по склонам. Юлька останавливается и с удивлением разглядывает огромного странного кузнечика. Объясняю, что это цикада, чьи трели нам предстоит слушать всю ночь. С парой толстых веток, Юля спускается к палатке, а я продолжаю поиск. Вдруг в паре метров от себя замечаю какую-то тень, оборачиваюсь и наблюдаю улепётывающего огромного серого зайца. Всё-таки раздобыв немного дров, разводим костёр, и я готовлю в котелке курицу с помидорами и карри. Юляшка режет салат всё из тех же помидоров. Открываем шампанское и наедаемся, как бобики. Светит шикарная полная луна, звёзды россыпью, трещит костёр, ему подпевают цикады. Мы слегка пьяны. Столь насыщенный 12-й день заканчивается ночным купанием.

Глава XIII. На небе
Приветное – Алушта – Гурзуф – Массандра – Ялта – Ай-Петри – Танковое — Мангуп
16 сентября 2008 года

Это один из тех дней, когда вставать рано утром совсем не хочется. Да и не нужно, поскольку программа максимум на сегодня: добраться до горы Ай-Петри, что совсем не далеко. Но солнце бьёт в глаза сквозь плотную ткань палатки и после семи часов утра совершенно не даёт спать. Я ещё пытаюсь уговорить Юльку на переезд по закрытому перевалу, доказываю всю романтичность этого предприятия, но она упирается и отказывается участвовать в авантюре. Дело в том, что вечером к нам подходили соседи и рассказывали, что из Приветного можно проехать в Белогорск, а затем в Симферополь. Весь смысл в том, что перевал, по словам рассказчиков, очень красивый. Оттуда открываются великолепные виды на горы, долины и предгорья, которых никогда не увидишь на ЮБК. Именно это меня больше всего и привлекло. Юлю же испугало то, что официально перевал закрыт. Хотя мужики и говорили, что на машине проехать по нему сложно, особенно если дорога не прочищена от камнепада, а вот на мотоцикле точно можно. Впрочем, эти пузатенькие туристы плохо представляют, что такое японский мотоцикл весом в 200 кг плюс поклажа и двое пассажиров…

Маневренность мотоцикла вполне приличная. Но если заедешь в какое-нибудь, простите, говно, то задним ходом тащить придётся ручками, а тащить 200 килограмм вдвоём – не самое сладкое занятие, я вам скажу, не смотря на то, что по асфальту его можно и в одиночку довольно долго толкать, был такой опыт. А вот когда дорога каменистая или глинистая, то… тушите свет, как говорят на нашей привокзалке. Проскочила мысль: сгонять одному туда и обратно, а потом уже продолжить путешествие по основному маршруту. Но один я ехать не рискнул, опасаясь заехать в узкое место, откуда в одиночку мотоцикл будет не вытолкать, а Юля отказалась наотрез.

Из Приветного мы очень быстро добрались до Алушты, перед которой остановились у необычного храма Святителя Николая. Храм прямо у дороги, но необычность не в этом. Он украшен замечательной мозаикой, изображающей и самого святого, и элементы морской тематики: якоря и т.д. Затем практически без остановок долетели до Ялты. Буквально перед самым городом Юляшка заметила указатель на Массандровский дворец. И поскольку ялтинский Ботанический сад она смотреть отказалась, решили, что остановимся во дворце. Останавливаться на парковке нам запретили, а предложили проехать к самому дворцу. Оказывается, такой привилегией здесь пользуются все мотоциклисты. Аккуратно лавируя между прохожими, мы добрались почти до самых ворот дворца, где я остался приводить в порядок нашего железного коня, а Юля отправилась на экскурсию.

Пока моя половинка бродила по Массандровким комнатам и фотографировала камины, я демонстративно разделся до футболки, разложил на ближайшей клумбе наши куртки, шлемы, вычистил мотоцикл, протёр хромированные детали, поплевал на заляпанные зеркала, перетянул кофры, переложил спальники с палаткой, покурил, сожрал две порции мороженого и улёгся на мотоцикле головой на руль – подремать.

Юляшка вернулась вся под впечатлением от увиденного и начала свой рассказ: «Ну, во-первых, везде розы, а я, как большинство барышень, к ним неравнодушна. Во-вторых, камины – это мечта. А спальня… Всё ж сделано по уму: у мужчины и женщины – а останавливались во дворце не только император Александр III, по воле которого и возникло это имение для отдыха, но и товарищ Сталин и другая сов-парт-элита – свои кабинеты или будуары, как хотите, и в спальню они попадают каждый со своей половины. А еще повезло с экскурсоводом: этакая бабушка — божий одуванчик, сыплющая отработанными на тысячах посетителей шуточками-прибауточками, которые цепляют всех от мала до велика, и досконально знающая каждый миллиметр дворца. Кстати, удалось пройти по лестнице, на которой снимали один из эпизодов киноклассики «Десять негритят». Правда, теперь о дворце всё чаще устраивают разные party и презентации».

Выбравшись через пару часов из Массандровских владений, отправляемся на Ай-Петри. Уже не помню, почему мы не заехали в Алупку – один из самых красивых, если не сказать самый красивый город Крыма, а направились прямиком на 27-километровый серпантин. Вот в Ялту я не поехал совершенно осознанно: подобные искусственные гламурные города совершенно не интересны путнику, жаждущему искренней исторической архитектуры и приключений. Мы забираемся по серпантину всё выше. Руки довольно быстро устают от напряжения. Ритмика поворотов повторяется с завидной последовательностью: руль вправо – руль влево, руль вправо – руль влево, руль вправо – руль влево…

Останавливаемся у кафешки рядом с водопадом, заказываем кофе для меня и чай для Юли. Курю, давая возможность отдохнуть двигателю. Идти к водопаду смысла нет: в это время года с него не упадёт ни капли воды, зато плату за проход к этой «достопримечательности» с вас возьмут обязательно. Далее по пути останавливаемся у Серебряной беседки, которая была построена в честь строителей дороги. Печально, но проход к самой беседке с 2008 года стал платным, а ведь за год до этого я проходил туда беспрепятственно. У дороги, по обыкновению, дежурил дядька с двумя орлами. Кто-то из подъехавших туристов согласился фотографироваться за плату, только при условии, что орёл сам взлетит ему на плечо. Хозяин птиц без труда выполнил просьбу парня. Но фотография с летящей птицей не получилась. Пришлось повторять трюк. Конечно же, за отдельную плату. И так ещё трижды.

Строит отметить, что когда мы выехали из Приветного, всё небо до самого горизонта покрылось серыми тучами. Стало довольно прохладно и сыро. Погода портилась и мы решили, что стремиться к морскому побережью смысла нет. После беседки, которая располагается на высоте 825 метров над уровнем моря на горе с забавным названием Пендикюль, мы по сути дела въехали в облако. Воздух был настолько влажным, что зеркала заднего вида покрылись даже не испариной, а большими водяными каплями. Зато, поднявшись вверх по серпантину ещё на два-три витка, увидели солнце, яркое, палящее. А под нами простирались бескрайние, белые, как арктический снег, облака. Мы приехали на небо. Мы парим над облаками, не веря своим глазам. Дует тёплый ветер, шелестят ветки деревьев, и горный воздух врывается в лёгкие, словно волшебный газ в воздушный шарик, который взлетит через секунду и скроется из глаз в голубом небесном дне. Я смотрю вокруг и думаю, что когда-нибудь, когда мы умрём, обязательно будем сидеть на таких же белоснежных облаках, болтать ногами и смеяться над прыгающими в море дельфинами. А иначе просто и быть не может.

Пока искали подходящую площадку для остановки, подул ветер, и облачность над морем рассеялась. Сфотографировали нашего двухколёсного друга на фоне оставшихся облаков, как будто вытекавших белым молоком из горы, и как оказалось, в этой поездке в последний раз – батарея фотоаппарата села. Зарядное устройство было оставлено дома. Увы, но оставшаяся часть путешествия более сопровождаться уникальными фотографиями не будет.

Добравшись до вершины Ай-Петри, отправляю Юлю размять ножки, прогуляться по восточному рынку и на пик горы, который находится на высоте 1234 метра над уровнем моря. А я отгоняю мотоцикл подальше от импровизированной проходной, поскольку не хочу ставить его на очередную платную стоянку. На горе меня удивить уже нечем, на рынке тоже, поэтому я остаюсь слушать распалённых хозяев данной достопримечательности. Оказывается, что вся туристическая территория на Ай-Петри сдана какому-то клану абхазцев в арену на 48 лет. Другими словами, эти ребята тут полноправные хозяева за исключением той части горы, которая относится к национальному заповеднику. Въезд на машине на территорию рынка стоит не малых денег, врать не буду, просто не помню, сколько. В это время на гору въезжают представители украинской прокуратуры и, показав корки, проскакивают бесплатно. Один из дежурящих на въезде абхазцев взрывается: «Что зэначит прокурорские? Я сэказал – бирать са всэх – зэначит бирать со всэх! Увижю эту прокурорскую мордю – зарэжу! Мне плэвать! Раз отсидел и ещё раз отсэжу за этих казлов! Они ещё не знают, что такое абхазцы!» Ну, и далее в таком же духе. В общем, в течение часа мне пришлось слушать хозяев горы, которые то остужали пыл своего ярого предводителя, то, наоборот, распаляли его горячую кровь.

Прикинув по времени, что Юля должна уже вернуться, начал было разворачивать мотоцикл, но понял, что одному на уклоне не справиться. Южане, заметив, что я собираюсь отъезжать, попробовали возмутиться тем, что я, простояв тут около часа, так ничего и никому не заплатил. Один из них даже двинулся, было, в мою сторону. Но я вытащил из рюкзака документы, среди которых завалялась красная журналистская корочка. Заметив, что абхазец смотрит на удостоверение, вежливо пояснил молодому человеку, что территория, которая предоставлена диаспоре в аренду на кучу лет, начинается ровно за тем заборчиком и за той проволокой, а здесь, где в грунт упёрлись колёса мотоцикла и подошвы моих армейских берц, есть не что иное, как свободная территория Республики Украина, а посему дань с меня брать неэтично, некультурно и вообще не имеет смысла. После этой тирады молодой человек возвращается к своим и уже издалека интересуется мощностью мотоцикла, его ценой, происхождением и нашими дальнейшими планами. Я честно отвечаю. Правда, дальнейшие планы указываю прямо противоположные, соврав, что едем мы из Бахчисарая в сторону Керчи. На этом диалог заканчивается – приходит Юляшка. Мы немедленно стартуем в сторону Бахчисарая, не имея ни малейшего представления, где будем ночевать.

Серпантин на другой стороне горы короче первой его половины, но местами кажется значительно более крутым. Пара или тройка поворотов настолько крутые, по моим ощущениям, что приходится сбавлять скорость до нуля, только бы успеть развернуть колесо на нужный градус. Местами я отключаю двигатель, отправляя мотоцикл вниз накатом – экономлю бензин, который в Украине больше, чем на треть дороже российского.

Выехав с серпантина, проскакиваем пару горных посёлков, в которых наблюдаем худощавых старичков в больших папахах – картинки из каких-то старых советских фильмов о жизни горцев. Тут же нам встречается молодёжь, кричащая нам в след что-то нечленораздельное, детвору, пытающуюся нагнать необычный мотоцикл, и бабушек-старушек, лузгающих семечки на придорожных скамейках.

Неожиданно мы выскакиваем на уже знакомый мне перекрёсток, где у бетонного забора расположились торговые ряды местных жителей, продающих фрукты и овощи. Ох, да это же село Танковое – знакомые всё лица, как говорят в наших северных краях. Если двигаться вперёд, можно попасть на симферопольскую трассу и далее в Бахчисарай, если отвернуть влево – на Мангуп, где я уже бывал годом ранее, путешествуя на велосипеде. Глянув на закатывающееся солнце, понимаю, что значительно удобнее отправиться в сторону уже знакомой стоянки, нежели искать новое пристанище под открытым небом. Тем более, что ехать до Мангупа остаётся километров десять.

Чтобы попасть на поляну у горного озера, мне приходится оставить Юлю и кофры на поле, а самому вернуться назад по шоссе и объехать закрытый на замок шлагбаум по небольшому, но крутому холмику, с которого я чуть не сваливаюсь в канаву. Успешно преодолев преграду, ставим палатку. Рядом шатёр, по поляне рассекает парнишка на лошади, у костра сидят мужчина и женщина. Из вежливости подхожу к ним, знакомлюсь, испрашиваю разрешения встать неподалёку. Оказывается, с этого года владелец поляны — кузнец Вакула, родом из здешних мест, кочующий алкоголик с сыном и женой. Когда я знакомлюсь с ними, они уже довольно нетрезвы. Лицо женщины настолько опухло от беспробудного пьянства, что уже невозможно определить, была ли она женщиной хотя бы в молодости. Определить пол удаётся лишь по одежде. Её речь бессвязна, она обращается то к своему мужу, то к катающемуся на лошади пацану, то мутными глазами глядит на непрошенного гостя и с вызовом спрашивает, мол, кто ты вообще такой, чтобы тут стоять. Вакула, напротив, не смотря на хмель, приветлив, общителен. Рассказывает, что родился и вырос в Крыму, сейчас занимается разведением лошадей, водит туристов в горы, куёт всё, что только можно выковать. Периодически тыкает локтём в бок своей жене, когда та начинает орать на мальчика или пытается начать скандал.

Наконец, Вакула не выдерживает и, ткнув кулаком в бок свою даму не сильно, но ощутимо, выходит из своего шатра и уводит меня на поляну.

— Вы, ребята, если хотите, можете поближе к нам встать с палаткой. Если нет, то не проблема, всё равно за вашими вещами сын мой присмотрит, никто ничего не тронет, – говорит кузнец.

— Вакула, ты мне лучше расскажи, где тут можно перекусить, — спрашиваю я, вспомнив, что вечером у местных крымских татар можно съесть лишь чебурек и выпить чаю с парвардой.

Вакула отводит меня чуть дальше на поляну и, показывая на посёлок, объясняет, как пройти к его знакомому, которого зовут Арза, где можно поесть, попить и отдохнуть. И всё это «чисто, вкусно и безопасно для здоровья», замечает кузнец. Главное – сказать, что мы друзья Вакулы. Кстати, в тот момент нам хочется больше всего именно поесть. За весь день мы практически ничего не ели, больше пили: то сок, то местный лимонад — в то время как солнце уже закатилось за горизонт.

Закончив с наработанной схемой: палатка, в неё вещи с мотоцикла, блокировка руля — и прихватив с собой фонарик, отправляемся по тропинке вокруг озера в посёлок, который раскинулся буквально в пятидесяти метрах от нашей поляны. Однако Арзу мы находим лишь со второй попытки. Эта закусочная расположена таким образом, что со стороны дороги виден лишь дом. На самом деле двор устроен таким образом, что за кустарником и невысокими деревьями расположились укромные беседки, завешенные коврами. Восточные диваны с подушечками, крыша над головой, цикады, звёздное небо. Мы заказываем шурпу и травяной чай с парвардой. Пытаемся отыскать луну, но видим лишь подсвеченные ею горы.

Самого Арзу мы так и не увидели. Хозяйка заведения – простая русская женщина, даже без легко узнаваемого обычно украинского «налёта». Тихая и спокойная, она принимает заказ, к которому добавляет забытый нами лаваш. Мимоходом знакомимся с велосипедистом, который носится по Крыму уже больше месяца. Рассказываем, что на ЮБК довольно тепло, и если он отправится через перевал, то ещё может застать тёплое море и жаркое солнце над головой. Парень радуется, поскольку уже неделю катается по полуострову буквально под дождём, попадая, судя по всему, в самые неблагоприятные в смысле погоды места.

Шурпа – это суп, довольно простой по ингредиентам, но очень вкусный, благодаря уникальному сочетанию специй. Как правило, шурпу подают в тарелках, похожих на большие пиалы. В классической крымско-татарской шурпе должна быть целая картофелина, целая морковь, большой кусок баранины обязательно с кусочком кости и, если мне память не изменяет, где-то половинка болгарского перца. Будучи дважды в Крыму и трижды отведав шурпу, все три раза я спрашивал, какие специи кладутся в суп. И все три раза мне так и не объяснили, в чём суть, либо просто уходя от ответа, либо давая понять, что состав специй является фирменной тайной заведения. Тут, конечно, со мной можно поспорить, но, зная, что шурпа присутствует в разных восточных кухнях, под несколько другими названиями, например, шорпа, сорпа, чорпа, шорпо, чорба, — могу предположить, что крымские татары действительно держат состав специй своего варианта этого распространённого супа в тайне. Больно уж вкусно у них получается. Кстати, вышеперечисленные ингредиенты супа не есть догма. Он может быть приготовлен с кукурузой, из рыбы, с преобладанием лука и даже с курагой.

Что касается травяного чая, то здесь тоже есть интересная особенность: в разных закусочных, кафешках и ресторанчиках он всегда будет разным на вкус — хозяева заведений сами смешивают травы. Но в жаркую погоду или после тяжёлого дня травяной чай возвращает силы куда лучше, чем зелёный.

В общем, будете на Мангупе, что в Автономной Республике Крым, заходите к Арзе, это чуть дальше первых от въезда в посёлок забегаловок, по главной улице метров пятьдесят, по правую руку, неприметный домишко, с холодильником у входа.

А мы тем временем возвращаемся на поляну мимо озерка, в котором уже воодушевлённо квакают лягушки. Хочется поскорее упасть в спальник. В темноте я замечаю соседского мальчугана – бедолагу, судя по всему, действительно заставили присматривать за нашими вещами. Я мысленно благодарю парнишку, машу ему фонариком и забираюсь в палатку. Перед сном предлагаю Юле сходить утром в горы с экскурсией, где расположена древняя караимская крепость и пещерные города. Но в горы Юльку «не тянет», она заочно отказывается подниматься вверх даже на ослах.

Я ещё выкуриваю сигарету, не отрывая глаз от звёздного неба и, наконец, заваливаюсь спать. Ночью нас будит лаем собака Вакулы, и кузнец никак не может её успокоить. Утром он выгонит псину, которая будет в нерешительности кружить вокруг его костра. «Тварь какая – я её выкормил, на ноги поставил, а она меня слушать не желает, концерты по ночам закатывает!» — будет причитать Вакула, когда мы помашем ему на прощание и отправимся навстречу новым приключениям. Да, именно приключениям, ибо здесь, на Мангупе, закончилось наше безмятежное времяпрепровождение. Завтра, ох, завтра…

Глава XIV. В поисках утерянной личности
Мангуп – Бахчисарай – Симферополь – Джанкой – Симферополь – Тополи
17 сентября 2008 года

Мы выглядываем из палатки. Вокруг нас — над поляной и посёлком — нависают плата Мангупа, подсвеченные восходящим солнцем. Мы умываемся в горном озере, собираем вещи и отправляемся в Бахчисарай, потому что Юля всё-таки отказывается подниматься в горы, чтобы увидеть следы одной из самых древних цивилизаций. Впрочем, часть из них, видна и отсюда: пещерные города глядят на нас своими пустыми глазницами, словно бездушные черепа, хранящие память тысячелетий, но неспособные вымолвить ни слова. Над ними парит горный орёл, выискивающий свою обречённую добычу. Мы заводим мотоцикл и медленно отъезжаем по сырой траве. Кузнец Вакула, всё ещё ворчащий на свою собачонку, выглядывает из шатра и машет нам рукой, кричит, желая счастливого пути. Мы отвечаем тем же. Я газую, рассекая шинами утреннюю росу и стряхивая мокрые капли с зеркал заднего вида. Мангуп, мой любимый Мангуп, я обязательно вернусь…

Буквально через несколько минут пути нас настигает сильный ливень. Пережидаем в каком-то посёлке под крышей магазина. На другой стороне дороги под навесом собрались местные жители и, что-то обсуждая между собой, периодически кивают в нашу сторону. Мол, чужаки… Дождь кончается, но мы ждём, когда с трассы сойдёт вода. Рядом пасётся стадо галдящих гусей. Наблюдать за ними весьма забавно.

По дороге в Бахчисарай нас обгоняет машина местных гаишников. Через несколько минут мы вновь видим эту машину. Инспекторы разбираются с врезавшейся в столб легковушкой. Да, в Бахчисарае я опять заблудился, но всё же выехал в старый город, где Юля отправилась в Ханский дворец. Именно здесь расположен тот самый знаменитый пушкинский «бахчисарайский фонтан». Оказалось, это просто фонтанчик, невзрачненький такой. И чем он так классика поразил? – недоумевал полдня после экскурсии мой любимый филолог. Потом мы прокатились за город, где Юляшка исполнила свою маленькую мечту – сорвала с дерева яблоко. Но сырая погода явно не сопутствовала прогулкам, а посему мы отправились исполнять мою мечту.

Ресторанчик «Алие» считается чуть ли не единственным местом на всей территории Крыма, где можно отведать настоящую крымско-татарскую кухню. Развалившись на коврах и подушках, сразу находим в меню дымламу, юфакаш и сарму. Дымлама – овощи с мясом, приготовленные в горшочках, юфакаш – очень маленькие пельмешки в бульоне, которых на одной ложке может уместиться от 7 до 15 штук. Попробовали – правда, помещаются. В нашем случае было 12, специально пересчитывали. Сарма – что-то вроде голубцов в виноградных листьях. Необычная штука. В общем, объелись мы вкуснятиной, как говорится, от пуза. Напились чаю с парвардой и восточными сладостями и двинули в сторону Симферополя, поскольку уже сегодня-завтра намеревались выехать в Россию. Увы, но пора было потихоньку двигаться в сторону дома.

Сразу за городом нас останавливают уже знакомые гаишники. Предъявляют нарушение – обгон перед поворотом. Объясняю, что обогнал еле ползущего пенсионера, но не выезжал при этом на встречку, не пересекал сплошную, ибо места на трассе хватало. Инспектор начинает писать протокол, поясняя, что через десять дней мне нужно явиться в суд. Понимаю, что попадаем мы по самые гланды. Пускаю в ход всё своё красноречие, на какое только способен, и после долгих уговоров инспектор нас отпускает, причём, даже не намекнув на взятку.

Проскакиваем Симферополь и выезжаем на Джанкой. Что-то мне там Лёва ростовский говорил об этой трассе, якобы Симферополь-Москва – лучшая трасса в Украине и России. Нет, ехать-то, конечно, можно, но я бы её даже хорошей не называл. Останавливаемся километрах в двадцати от Симферополя на небольшую передышку. Я выкуриваю сигарету, и мы снова двигаемся в путь. Откручиваю ручку раза на полную. Следующая остановка в Джанкое напротив городского рынка, где можно пополнить припасы. И вдруг я замечаю, что карман рюкзака раскрыт. Вытаскиваем содержимое – всё на месте, кроме… Юлькиного паспорта и телефона. При этом все мои документы и мобильник на месте.

Горевать нет смысла. В отсутствии паспорта для всех чиновников, коих нам никак не избежать, находясь в Украине, Юля теперь не имеет ни личности, ни гражданства. Это в России всё просто, а за границей совсем другие правила. Итак. Схем выезда из Украины в подобной ситуации существует только две: нелегальное пресечение границы, благо имеются знакомые, знающие маршрут в районе Харькова, или получение соответствующей справки о подтверждении личности в российском консульстве. Первое предприятие довольно рискованное – вплоть до тюрьмы, а второе может задержать путников в стране на неопределённый срок. Впрочем, мы даже не думаем о первом варианте, тем более, что мне уже досконально известно, как получить «справку репатрианта», ведь год назад я попал точно в такую же ситуацию, отличную лишь тем, что тогда я не знал, как действовать.

И всё-таки, ещё надеясь, что паспорт можно найти, мы несколько раз на малой скорости проезжаем на мотоцикле между Симферополем и Джанкоем, пристально разглядывая обочины. Юльку потряхивает мелкой дрожью. Но, как бы нам этого ни хотелось, никаких следов телефона и паспорта не находим – наверняка подобрал кто-то из скутеристов, которые едут как раз по обочинам. Вдобавок ко всему заканчиваются гривны и бензин. На нескольких заправках и в кафешках нам отказываются обменять деньги. Заезжаем в посёлок, где с трудом меняем деньги у какого-то барыги. Здесь же пытаемся найти отдел милиции, чтобы дать заявление о пропаже, но поиски завершаются безуспешно. Нет, милицию мы всё-таки, не без помощи местных, находим. Но избушка закрыта на клюшку — дежурный у них не предусмотрен. Солнце к тому времени уже закатилось. С трудом дотягиваем до заправки и заливаем полный бак.

Снова дождь, мы едем в Симферополь. Там покупаем украинскую симку с международным тарифом. Я забегаю в знакомое ещё по прошлому году Интернет-кафе и отправляю в аську сообщение знакомому, работающему в паспортно-визовой службе Архангельска. Просьба одна: приготовить так называемую «Форму №1» на Юлю, пересылаю ему все необходимые данные. Утром он их получит, и процесс будет запущен.

Юляшка же, тем временем, караулит мотоцикл и пытается отвечать на вопросы местного населения. Оказалось, что мы совершенно случайно встали в том месте, где каждый вечер собираются симферопольские байкеры. Сегодня здесь особенный день. Накануне, 16 сентября, около трех часов ночи в районе железнодорожного вокзала произошла авария с участием мотоцикла и трех автомобилей. В аварии погибла байкерша, стоявшая у истоков местного женского байкерского движения. Автомобиль под управлением сына какого-то депутата местной городской Думы шёл на такой скорости, что после столкновения мотоцикл разорвало на части, а тело девчонки пролетело около 200 метров.

Нам рассказывают, что Никиту, так звали девушку, будут хоронить завтра, поэтому со всей Украины в Симферополь стекаются байкеры. Нас тоже приглашают принять участие в церемонии. Но у нас свои планы. Нам нужно в милицию. Юля отправляется по наводке байкеров в ближайший отдел. С трудом отыскав его в одной из подворотен, сталкивается с быдлячеством в высшей степени. Сплевывая шелуху от семечек прямо на пол и пялясь в телек, типа «дежурный» типа «объяснил» ей, что подать заявление о пропаже документов можно только в центральном отделении города, и что справку будут делать недели две. Центральное, конечно же, было закрыто на бааальшой амбарный замок. Принимаем решение: ехать утром сразу в консульство, подавать заявлене, а спарву длать уже пока будет ходить запрос в Архангельск и ответ в Симферополь.

А пока, потратив немало драгоценного времени на местных «стражей порядка», едем в сторону Бахчисарая в надежде, что выронили паспорт, когда нас тормознули гаишники. Ведь все документы находились в одном кармане рюкзака, и он мог выпасть, когда я доставал права и бумаги на мотоцикл.

Опять начинается дождь. Причём, такой мерзкий, что мне практически не видно дороги. Встаём у магазина и под навесом прячемся от дождя, который к тому времени уже превратился в ливень, стеной отгородивший от нас шоссе. Проходит час, другой, третий. В конце концов, решаем, что надо поспать хотя бы несколько часов. Раскладываем палатку прямо тут, под навесом магазина, чтобы она не промокла изнутри, потом рысью несёмся с ней на поляну и ставим. Получается не с первого раза. Во-первых, поляна – это полоса между шоссе и первой линией домов посёлка Тополи, который на сегодня стал нашим пристанищем. А, во-вторых, здесь же проходит линия электропередачи – Юлька уверяет, что земля гудит и спать в таких условиях невозможно. Честно, мне в тот момент всё равно, но соглашаюсь. Проваливаясь в какую-то белого цвета грязь и лавируя между весьма характерными кучками и лепёшками, утром окажется, что мы решили переночевать на излюбленном пастбище местных парнокопытных, пару-тройку минут хаотично носимся с палаткой по мокрой траве. Картина ещё та! Жаль, зрителей не было…

Дождь и не собирается утихать. Благо, вещи у нас сухие. Спальники, завёрнутые в пакеты, уже изрядно потрёпанные степными ветрами, каким-то чудом до сих пор не промокли. Итак, укладываемся спать практически у самой дороги. Трасса весьма оживлённая, несмотря на непогоду. Засыпаем под шум воды и шин. Утром нас ждёт ранний подъём и куча дел в течение дня.

Глава XV. Консульство
Симферополь
18 сентября 2008 года

Утром всё так же мерзко льёт дождь и прохладно, плюс мы не выспались. Собираем пожитки, стараясь, чтобы ничего не намокло, и едем на поиски паспорта в сторону Бахчисарая. Чуда, конечно же, не происходит. А посему отправляемся в российское консульство. Я без труда нахожу нужный дом, но оказывается, что контора переехала на соседнюю улицу. Там уже очередь, хотя до открытия ещё больше часа. Мы седьмые по счёту. Ставим мотоцикл на стоянку и прячемся от дождя, который и не думает заканчиваться, у ближайших домов. Совок здесь пока неискореним: консульские не открывают ворота, чтобы люди могли ждать на специально оборудованных скамейках под навесом, поэтому и старым, и малым, и беременным приходится ютиться под крошечным козырьком ближайшего магазинчика. Вообще, отношение к гражданам России тут, мягко говоря, совсем не приветливое. Комендант, который впускает людей, следит за очередью и даёт предварительные консультации, вообще не смотрит на того, с кем разговаривает. Чисто психологически начинаешь чувствовать себя полным ничтожеством.

Ещё на улице мне приходит смска от архангельского приятеля, который заверяет, что «Форма №1» на нашу девочку на руках, они ждут лишь запроса из консульства, без него выслать форму не имеют права. Когда нас запускают внутрь, я объясняю коменданту, что знаю, какие документы нужно отдать консультанту консульства, что в курсе процедуры получения «справки репатрианта». Мужик снисходит и удивлённо смотрит на меня. Какая честь! Мы дожидаемся своей очереди. Забавно, но раньше у каждого консульского работника был свой стол, за которым и происходила беседа с гражданами. Теперь посетитель садился перед небольшим столиком у стены, в которой вмонтировано тёмное стекло, отражающее почти как зеркало. За стеклом находится невидимый сотрудник. Однако, если присмотреться под определённым углом, можно различить силуэт, контуры мебели и даже портрет Владимира Владимировича Путина. Меня так и подмывает напомнить консульским, что президент уже сменился.

Я вслушиваюсь и всматриваюсь. Наконец, узнаю по голосу консультанта, с которым работал год назад. Мы быстренько занимаем очередь к его окошку, ибо второй консультант – женщина, с которой просто невозможно общаться. Для получения «справки репатрианта», которая подтверждает вашу личность и позволяет пересечь границу между Украиной и Россией, необходима куча всяких документов. Впрочем, большая часть из них не обязательна. Но без обязательных вы ничего не получите. Итак, необходимо предоставить в консульство справку из украинской милиции о том, что вы обратились в отделение с заявлением о потере своего паспорта. Желательно не указывать, что у вас его украли, даже если это и так, иначе вы рискуете застрять в Украине на срок, отводимый местным законодательством на расследование. Необходимы также цветные фотокарточки. Далее происходит забавная штука. Если вы не в состоянии выяснить вменяемый телефон/факс вашего паспортного стола или паспортно-визовой службы по месту вашего жительства, можете отправляться, куда глаза глядят, и надолго, но впределах государства Украина. Бывает, что процесс занимает многие месяцы. Если же вы обладаете таким номером факса, и на другом конце провода окажется ещё и вменяемый сотрудник, то ваше дело может разрешиться буквально в считанные часы, что, конечно, редкость, благодаря тормознутости чиновников по обе стороны границы.

Пишем заявление, в котором, кстати, необходимо указывать паспортные данные, и поясняем нашему консультанту, что справку из милиции мы ещё не получили, что займёмся этим буквально сразу, как выйдем в город. Парень соглашается, что так всё будет значительно быстрее и советует обратиться в линейное отделение милиции на железнодорожном вокзале, соврав, что потеряли документы где-то тут, на перроне. Он обещает отправить запрос немедленно, а мы пока отправляемся в милицию, по дороге сочиняя историю для ментов.

Парковка у вокзала платная, поэтому встаём на другом конце проспекта. Юля отправляется делать фотографии и писать заявление в милицию, а я остаюсь ждать на улице.

Несколько раз ко мне подъезжают байкеры, знакомятся и зовут с собой на похороны Никиты. Отсюда виден перекрёсток, на котором она была сбита. Показывают, где было найдено тело девушки. Получается довольно значительное расстояние, действительно более двухсот метров.

Юля возвращается где-то через час. Фотографии на руках, справки нет. Заявление у неё приняли, о чём выдали корешок квитанции, а вот со справкой вышла заминка: по правилам её нужно ждать две недели. Услышав об этом от капитана, Юльку, как она потом мне рассказала, чуть не хватил удар прямо у него в кабинете. Она начала втирать ему о том, что домой нужно срочно, что на работу выходить через три дня, если не выйти – уволят, как пить дать и т.д. и т.п. всё это сопровождалось жутко грустным взглядом и дрожащим голоском. Короче, суровое капитанское сердце дрогнуло, и он обещал найти человека, который всё устроит, но это будет только около 4 часов. Я понимаю, что шансов получить в консульстве «справку репатрианта» сегодня — немного, поскольку из-за очередей мы вряд ли сможем пробиться до закрытия.

Отправляемся обедать в какой-то ресторанчик в китайском стиле. Кухня оказалась так себе… Затем снова едем в милицию, петляя в пробках. Кстати, весь Симферопопль – это одна сплошная пробка, где пассажирский транспорт, преимущественно «Газельки», останавливается по взмаху руки пешеходов, а значит, где попало. При этом все друг другу гудят и, конечно, подрезают – без этого никак! В линейном отделе ничего не получается – сначала наш мент неуловим, потом оказывается, что своего человека он нашёл, но тот справки не делает. В общем, остаётся пробиваться в консульстве с этим несчастным корешком.

Шлю в Архангельск смс, отправили ли Юлину «Форму №1». Ответ приходит неутешительный, оказывается, там ещё не получали запрос из консульства. В консульстве, уже под самое закрытие, умудряюсь пробиться к нашему консультанту, он заверяет, что факс отправлен. Ещё раз сверяем номер телефона и уходим. Консульство закрыто. Хождение по мукам продлится завтра…

В ближайшем магазине закупаемся продуктами и выезжаем из города в поисках стоянки. Сворачиваем на просёлочную дорогу у Трудолюбово. Затем ещё на более узкую дорожку и… заднее колесо уводит в сторону так резко, что я с трудом удерживаю равновесие. Смотрю на землю – глина. Её развезло от бесконечного дождя. Колёса немедленно забиваются и встают насмерть. Приходится искать какие-то ветки, чтобы вычистить глину. Сбегав на разведку, нахожу более-менее приличное место для стоянки рядом с каким-то прудом. Кое-как вытаскиваем мотоцикл на траву, под которой тоже глина, но всё же можно двигаться, не забивая ею колёса. Заднее периодически начинает проворачиваться, словно на льду. Тогда мы проталкиваем мотоцикл на полметра, чтобы снова застрять через десять. Полчаса уходит на то, чтобы преодолеть около сотни метров до пруда.

Рядом с уже поставленной палаткой нахожу гильзы от охотничьего ружья, оглядываюсь и понимаю, что мы разместились буквально в охотничьей засадке. Очень удобное местечко, где из-за небольшого холмика отлично просматривается пруд с чёрными утками. Из него шумно вытекает ручей, шумит ветер, пытающийся разорвать плотное одеяло дождевых облаков, покрывшее крымский полуостров именно в том месте, где находились мы. Кстати, дождь всё ещё идёт, правда, мелкий, больше похожий на морось.

Ужинаем, чем бог послал, обмениваемся смсками с нашим человеком в Архангельске и узнаём, что запрос из консульства так и не поступил. Юля нервничает, а я развлекаю её страшными историями о том, как люди теряют не только документы, но и деньги, вследствие чего не могут ни родственникам позвонить, ни фотографии сделать, да и за саму «справку репатрианта» нужно платить. Точнее, за оказанные консульством услуги. Так что мы ещё в очень даже не плохом положении. Смущает только то, что завтра пятница, и если запрос не придёт с утра, а днём из Архангельска в ответ не вышлют Юлины данные, то мы застреваем в Симферополе минимум до понедельника. Что ж, думаю я, будет повод познакомиться с Крымом поближе и попасть, например, на мыс Фиолент, сгонять в Алупку, Николаевку и Евпаторию, искупаться в грязевых озёрах у городка Саки. Главное, чтобы с погодой повезло…

Глава XVI. Репатриация
Симферополь — Джанкой
19 сентября 2008 года

В консульстве выясняется, что запрос на данные был-таки отправлен вчера вечером какой-то кулёмой, тормозившей с этим делом весь день накануне. Телеграфируем в Архангельск. Теперь уже там начинаются свои заморочки. Пока бумажки болтаются где-то между Россией и Украиной, у нас есть время. Мы отправляемся в Ботанический сад Таврического национального университета им. В.И. Вернадского «Салгирка», тем более, что и с погодой вроде пока везёт, хоть и прохладно, но солнечно. На входе нас радушно приветствуют охранники и показывают, как лучше поставить мотоцикл, чтобы и они могли его видеть, и приезжающим сюда свадьбам не мешать. Рассказывают, что погибшая накануне мотоциклистка перед аварией приезжала сюда с подружками. Мы не суеверные – мир слишком мал. Поэтому смело идём в сад. Вход здесь бесплатный, а потому полно мамочек с колясками и малышами, влюблённых парочек, пожилых людей. Такой островок зелени среди шумного города.

Здесь множество тропинок, которые пролегают между клумбами, деревьями и прудами.
Сначала выходим к цветнику, на котором растут георгины, гиацинты, ирисы, канны, нарциссы, множество роз различных сортов и расцветок, которые все по очереди обнюхивает Юляшка. Гуляем не торопясь – за последние сутки слишком много было беготни… Петляем между разными, в том числе и экзотическими, деревьями: в парке высажены клёны, орехи, ели, дубы и даже ливанский кедр. Находим огромный дуб, похожий на тот, с которым ещё толстовский князь Андрей беседовал, измеряем его охватами – получается около пяти. Невдалеке растут клёны. И вдруг Юлька декламирует стих, от которого меня надолго скрючивает от смеха:

Листья падают с дуба-ясеня:
Нихуя себе, нихуя себе!..
Я гляжу вокруг и, действительно, —
Охуительно, охуительно!..

Ну, филологи, они такие: любят выражаться не филологически, что тут поделаешь!..

Нагулявшись в парке и заполнив некоторые пробелы, оставленные после изучения школьной программы ботаники, выходим к мотоциклу, который уже плотно облеплен подъехавшими молодожёнами их друзьями и родственниками. Свадьба – это к удаче, хором говорим мы и отправляемся в консульство, где в очередной раз, увы, получаем отказ. Тут же снова связываемся с Архангельском. Наш товарищ даёт нам телефон своей начальницы, на всякий случай, уточняя, чтобы на него не ссылались. Юля звонит и, включая журналистское красноречие и служебное положение, объясняет ситуацию: если консульство не получит ответ в течение часа, мы застрянем в Симферополе до понедельника. Я, в принципе, провести ещё пару дней в Крыму не против, но понимаю, что вернутся домой лучше пораньше, дабы не опоздать на работу.

Наконец, Юле обещают, что бумаги будут отправлены в течение получаса. Счёт идёт уже на минуты. Понимая, что консульству потребуется ещё какое-то время, мы отправляемся в байкерский бар «Бегемото», над входом которого красуется Ява, кажется, второго выпуска, судя по переднему крылу. В баре всё мотоциклетное, даже пепельницы здесь из запчастей. Множество фотографий, мотоциклов, а пиво разливается прямо из v-образного двигателя. Прикольное местечко, но времени рассиживаться нет, и выпив чаю, спешно уезжаем в консульство, жалея, что ничего подобного пока не придумано в Архангельске. Было бы прикольно…

Получить заветную «справку репатрианта» удаётся буквально в момент закрытия консульства. Причём приходится давить на нашего консультанта, который не принимает тот злополучный корешок квитка из милиции. Давим на жалость и сострадание чиновника к согражданам. Кажется, помогает: парень отправляется к консулу. Тот, на наше счастье, даёт добро. Кажется, процесс выходит на финишную прямую. Жду на улице, натирая железного друга, чтобы скоротать время. Юля покидает здание Консульства с заветной справочкой, когда уже все двери закрыты и уборщица гремит швабрами. Осталось не забыть нашу легенду о потере документов для украинских таможенников, на всякий случай. Российским фсбшникам лучше рассказывать как есть.

А пока мы срываемся в Джанкой и приезжаем в город уже через полтора часа. Юляшка, наконец, немного успокоившись, отправляется на рынок за овощами – сегодня у нас маленький банкет. А я больше получаса болтаю с какими-то местными мужиками, которые по обыкновению расспрашивают, сколько сил, сколько жмёт, сколько стоит, не тяжело ли ехать и так далее, и тому подобное. С полными пакетами еды возвращается Юлька, и мы отправляемся на дегустацию в винную лавку, которую я заприметил, ещё общаясь с местными. Ура! Здесь, наконец, нахожу своё любимое Бастардо, которого мы берём пару литров – нужно же отпраздновать победу над чиновниками обеих стран!..

Остановка на ночёвку в этот раз — почти за самым Джанкоем — в поле, невдалеке от какой-то фермы. В сумерках мотоцикл снова попадает в глину – все дороги развезло после нескольких дождливых дней. С трудом вытаскиваем его на траву. Располагаемся на ночлег почти в полной темноте в свете садящегося фонаря. Мотоциклетную фару я не включаю, опасаясь посадить аккумулятор – ночи уже прохладные. Готовим ужин. И, конечно, напиваемся вина. А как же без этого?.. Мы ведь держим путь на родину.

Глава XVII. Шапито для колхозников
Джанкой – Мелитополь – Бердянск – Мариуполь – Таганрог – Ростов-на-Дону
20 сентября 2008 года

Ночью мимо нас проезжают какие-то машины, а утром мы слышим выстрелы. Потом видим в поле бегающего зайца. Вдруг, откуда ни возьмись, появляются коровы и быки. Прямо на нас идёт целое стадо. За ними с дикими криками пастух – старик с совершенно неподражаемым хриплым голосом кричит на коров: «Манька, стерва-курва, куда пошла? Чего встала?» Нас он тоже поприветствовал: «Доброе утро, страна! Никак на фестиваль едете?» Длинной плетью он отгоняет корову, уже вставшую в каком-то ступоре буквально в двух шагах от нас.

Наконец, мы собрались и выдвигаемся в сторону шоссе, потихоньку, по траве, чтобы не забить переднее колесо глиной. Перед самой фермой — глиняный участок, который ну совсем не объехать никак. Я подгазовываю в надежде проскочить, но глина плотно забивается между крылом и резиной. Колесо упирается в небольшой бетонный бортик. Юля, которая всё это время шла рядом, начинает толкать, но колесо скользит вдоль бортика и никак не хочет заскакивать на плиту. На рёв нашего железного друга из ангара вылезают местные колхозники. Пятеро здоровых мужиков даже не думают помочь, хотя мотоцикл нужно всего-то протащить с десяток сантиметров вперёд, и он выскочит на бетонку. Вместо этого мужики разворачиваются в нашу сторону и громко так начинают делиться воспоминаниями о преимуществах Урала в подобной ситуации, посмеиваясь над нами. После пары попыток сдёрнуть мот, нахожу камень и подкладываю под колесо. Упираюсь ногами в скользкую землю и даю газу от всей души. Заднее крутится на месте, но всё-таки толкает мотоцикл. Газую сильнее, и переднее уже скользит по бетону. Ещё немного усилий, и мы выбираемся. Юлька с торжествующим видом усаживается за мной, и с криком «Kawasaki на все времена!» мы несёмся к трассе.

Правда через 100 метров останавливаемся, чтобы прочистить глину, ибо она забилась настолько плотно, что никак не отваливается и тормозит колесо. На чистку уходит минут двадцать, и мы снова в пути. Навстречу попадается сотрудник украинской ДПС на мотоцикле с коляской и приветливо машет нам рукой. Отвечаем взаимностью. А через несколько минут видим другую, не менее потрясающую картину. По встречной полосе трассы топает лошадь, запряжённая в телегу, на которой установлен корпус от «Запорожца». Внутри сидит мужик и правит лошадью. Как же мы жалели, что не имели возможности сфотографировать этот редчайший агрегат!

Между полуостровом Крым и материком по дороге из Джанкоя есть небольшая перемычка, где шоссе пролегает по мосту над заливом Сиваш. Прямо перед мостом расположился рыбный рынок. Чего там только не продают! Бродим по рядам с широко открытыми глазами минут пятнадцать, а потом за десять гривен берём на пробу длинный кусок вяленого кальмара. Завтракаем в кафешке у рынка и снова двигаемся дальше. К вечеру мы хотим попасть в Ростов-на-Дону, где нас уже ждут Кирилл с Катюшей, чтобы в очередной раз приютить на ночлег.

Сразу за мостом останавливаемся на заправку с пустым баком. Здесь впервые мне предъявляют претензию: за пятнадцать метров до заправки нужно выключать двигатель и подкатывать мотоцикл вручную. Конечно, подобные объявления я частенько замечал на бензоколонках, но чтобы кто-то высказывал подобные замечания относительно японского мотоцикла и вообще высказывал такие требования, встречаю впервые. Рекомендую молодому человеку самому покатать агрегат весом в 250 килограмм (200 кило в сухом весе + масла + вещи), заправляюсь, завожу мотоцикл и снова в путь.

В Мелитополе мы заблудились так, что еле выехали из города, который, кстати, нам жутко не понравился. На выезде случайно обнаруживаю, что потерял пружину датчика стоп-сигнала. Задаюсь риторическим вопросом, когда это могло случиться. Цепляю какую-то временную проволоку.

Здесь довольно свободные трассы. Можно на протяжении получаса не встретить ни одного транспортного средства. Я выжимаю из мотоцикла всё, на что он только способен. Замечаю, что после сброса скорости двигатель начинает терять обороты. Явные глюки с топливной системой.

Где-то у Бердянска останавливаемся чинить кофры – уже невооружённым глазом видно, что один из них скоро просто развалится. Пока вытряхиваю из него вещи и сшиваю место очередного разрыва, Юляшка умудряется прямо на обочине приготовить салатик и сделать пару бутербродов из оставшихся припасов. Починка закончена. Мимо с бешеной скоростью на литровом спорте проносятся парень с девчонкой. Тормозят метрах в двухстах, разворачиваются и возвращаются к нам. Спрашивают, нужна ли помощь. Я объясняю, что порванный кофр уже починен, и благодарю за внимание. Ребята уезжают. Через несколько минут рядом снова останавливается какая-то мототарахтелка в виде чоппера. Я поднимаю глаза и тут же откидываю челюсть. На чоппере восседает невероятно худой дядька, в кожаных штанах и косухе, на голове — немецкая каска времён Второй Мировой войны, глаза спрятались под огромными жёлтыми очками, скорее всего, очками пилота всё тех же сороковых годов прошлого века, на мотоцикл приторочен чёрный пиратский флаг, из динамиков льётся «Рамштайн».

– Ребята, проблемы? – спрашивает бендеровец, заглушив двигатель.

– Нет, – мотаем мы головами, слегка ошалев.

Байкер с довольным видом кивает головой, поворачивает ключ, делая то ли призывный, то ли дирижирующий жест рукой в момент, когда в динамиках снова заводится музыка. На этот раз не «Рамштайн», на этот раз мы слышим слова: «Дойчен солдатен, нихт капитулирен!» — и наш попутчик скрывается за поворотом.

Находясь под впечатлением, заканчиваем упаковывать вещи и двигаемся дальше. Нашего бендеровца мы догоняем довольно скоро. Он едет рядом с разделительной полосой, и я решаю обойти его справа, где полно места. Однако, он замечает нас слишком поздно и, пытаясь уступить дорогу, чуть не сталкивает на обочину. Мы машем ему рукой и уносимся прочь.

У Мариуполя нужно снова заправляться. Обнаруживаем, что в карманах всего три гривны. Отыскать обменник не удаётся. С местными жителями тоже проблематично – все как будто растворились. Сегодня суббота, и банки, которые удаётся обнаружить, давно закрыты. В итоге обмениваем деньги в каком-то грузинском кафе, где нас нещадно грабят. Прикидываю, что на этом размене мы теряем около 200 рублей. Ну, да ладно. Заправляем бак и двигаемся к границе.

По пути мы с Юлькой впервые в жизни видим ветряную электростанцию. День на впечатления выдаётся насыщенным, однако.

На границе совсем нет очереди. Мы проходим украинскую таможню за пять минут. Заминка возникает лишь со «справкой репатрианта» и декларацией на мотоцикл. Оказывается, её не нужно заполнять, если выезжаешь из страны на той же таможне, где въезжал. В нашем случае предстоит заполнить бумаги. Мы ждём, пока нам принесут бланк, и болтаем между собой о том, что в принципе успеваем сегодня в Ростов-на-Дону. Таможенник слушает и через минуту отпускает со словами: «Да-а-а, вашу-то девчонку тут сбили на днях, вся Украина шумит, кто только не возмущается. Вы, это, фиг с ней, с декларацией, езжайте уже, удачного пути!» Вот уже и наши, русские таможенники. Юле задают несколько вопросов относительно потери паспорта, сочувствуют. Меня просят расстегнуть кофры и, не заглядывая, пропускают на Родину. Ура, никаких допросов у ФСБшиков, как обычно это бывает со «справкой репатрианта». Мы пьём чай в таможенной кафешке, чтобы согреться, и летим дальше.

Уже начинает темнеть, и я чуть не проскакиваю пост ДПС, где знак обязательной остановки стоит параллельно дороге, и его почти не видно. Останавливаюсь, когда нам уже машут жезлом. Инспектор требует документы, и мы уходим составлять протокол. Он заполняет бланк, расспрашивая, где лучше отдыхается: в Крыму или на Кавказе. Добравшись в расспросах до моего места работы и должности, вздрагивает, комкает протокол и со словами: «Ну, что же вы сразу не сказали!» — начинает заполнять другой. «А что такого? Я же не при исполнении, я отдыхаю, только вот у вас пост так устроен, что не сразу сообразишь, что надо остановиться. Темно уже, знака почти не видно…» — отвечаю. «Ладно, ладно, сейчас мы вам другое правонарушение выпишем, штрафик небольшой, всего сто рублей будет», — суетится инспектор, а я чувствую себя как-то неловко.

Около девяти вечера въезжаем в Ростов-на-Дону. На посту ГИБДД нас встречает Кирилл и провожает на берег реки в какую-то большую шашлычную, где мы заказываем по кусочку того знаменитого ростовского шашлыка и в компании смотрим фейерверк – сегодня тут День города, все гуляют.

Остаток дня, точнее ночи, проводим уже у ребят дома. Отмываемся с дороги, пьём крымское Бастардо за рассказами о нашем путешествии. Спать ложимся около 4 часов утра.

Глава XVIII. Степной ветер
Ростов-на-Дону – Тихая Журавушка
21 сентября 2008 года

Утром спим от души, никуда не торопясь. Правда, солнце не даёт нам покоя, и мы поднимаемся уже около десяти утра, хотя дрыхнуть после вчерашнего можно было бы дольше. Юляшку и Катюшку оставляем хозяйничать на кухне, а сами с Кириллом отправляемся на Байк-Пост за нашими вещами.

На Байк-Посту никого нет, но двери открыты. Нахожу под лестницей, где и оставлял, свой пакет с тёплыми вещами. Решаем прокатиться ещё и до Кулешовки, чтобы всё-таки сфоткаться у знака, и встречаем тут Лёву. Лёва снова, как и вначале нашей поездки, качает головой и удивляется, что мы путешествуем так долго.

Возвращаемся домой около полудня, обедаем – девчонки наготовили всякой вкусноты, и Кирилл провожает нас за город, на трассу М4. Здесь мы прощаемся, наша дорога – домой. Кирилл ещё немного двигается за нами по шоссе и сворачивает в сторону.

Первая сотня километров после Ростова-на-Дону изматывает меня настолько, как будто я уже проехал все 700. Боковой степной ветер постоянно сносит со своей полосы. Ехать приходится так, что мотоцикл нужно наклонять в сторону ветра. Местами цепляюсь в воздушный поток за дальнобойщиками, иногда прячусь за них сбоку на соседней полосе. Степные ветра мне уже знакомы. Более года назад подобный ветер дул мне в лоб, когда я ехал на велосипеде. Вроде бы и ветер не очень сильный, но плотный… Такое впечатление, что на тебя давит огромная масса, которую ничем невозможно пробить. Приходится сбавлять скорость и двигаться не более чем 80 км/ч. На больших скоростях воздушный поток порой сталкивает мотоцикл в сторону соседней полосы на метр за какую-то долю секунды. А когда выезжаю из-за обгоняемых автомобилей, он бьёт в бок так, что иногда я не успеваю среагировать и оказываюсь у левых заградительных конструкций. Хорошо ещё, что все ремонтные работы вроде бы закончились, пробок на трассе нет.

Однако, проехав со всеми передышками и одной заправкой за четыре часа всего километров 200, останавливаемся у дальнобойной стоянки. Ждём, пока нам в шашлычке приготовят мясо на углях, берём фрукты и воду. В лавке запчастей нахожу пружину для индикатора стоп-сигнала. Надо бы починить и уже не ездить с проволокой.

Очень долго катаемся по окрестностям в поисках стоянки. Усталость и близкий вечер заставляет нас встать с палаткой пораньше. Мы хотим выспаться, как следует, чтобы завтра ночевать уже где-то за Москвой — на пути в Ярославль или даже под Вологдой. Мы ещё не знаем, наивные, что вся дорога от Ростова-на-Дону до Архангельска займёт у нас долгие пять дней.

Находим приличную лесосеку в поле невдалеке от станицы с милым романтичным названием Тихая Журавушка. Ставим палатку, разогреваем мясо. Я чиню, наконец-то, индикатор и долго настраиваю задний фонарь. Ветер, тем временем, не утихает. Решаем встать пораньше, чтобы не столкнуться с комбайнами, которые периодически видели в окрестных полях.

Глава XIX. Колесо
Тихая Журавушка – Воронеж – Елец – Метростроевский
22 сентября 2008 года

Юля собирает вещи. Я проверяю стоп-сигнал. Протираю пыльный мотоцикл. Трогаю свечные колпаки. Проверяю, не разболтались ли поворотники на багажнике. Смотрю, всё ли мигает, как надо. Добираюсь до переднего колеса. Смотрю на свою физиономию в хромированном крыле, как в зеркало… И тут же сажусь в изнеможении перед передним колесом. Мы попали! Мы попали так, что я сейчас благодарю всех богов, каких только могу вспомнить за то, что пошёл протирать крыло переднего колеса. Благодарю за то, что колесо встало ко мне не той, ещё целой, стороной, а той, на которой я вижу это…

Дело в том, во-первых, что когда мы собирались в это путешествие, я заменил заднюю резину, но оставил переднюю. А передняя, стоит отметить, оставалась ещё с покупки мотоцикла. Другими словами, была не слишком стёрта, но уже имела трещинки. Короче, старая резина. Дело в том, во-вторых, что когда я покупал заднюю, не было ни денег на переднюю, ни самой передней в наличии. Ну, так сложилось, что в России размер передней шасси Kawasaki Eliminator’а довольно редкостная вещь. И дорогая, кстати. И ещё дело в том, в-третьих, что вижу я перед собой трещину. Уже не трещинку, коих было много изначально от старости, а трещину. Шириной чуть меньше сантиметра и длинной около пяти, идущую прямо по центру колеса. Понимаю, что варианта у нас, по сути дела, два, а на самом деле один. Первое – можно попытаться как-то эту резину реанимировать, второе – купить новую резину. На счёт первого я просто не знаю, не специалист, не сталкивался. Насчёт второго уверен, что такую резину и такого размера можно только в Москве, и то с трудом.

Пробуем первый вариант, заскакивая на вчерашнюю дальнобойную стоянку. Там шиномонтажка. Около часа пытаемся разбудить мастера, которого, оказывается позже, просто нет в вагончике. Наконец, он приходит. Смотрит колесо и выносит вердикт: чинить нельзя, ехать нельзя — выкидывать.

Курим. Точнее, курю я. Хочется выпить стакан водки и не закусывать. Причём водки хочется какой-нибудь гадкой, типа той, что делают в Архангельске под маркой «Соловецкая».

Итак, перед нами Воронеж, далее Москва. На Воронеж надежды почти нет, на Москву чуть больше. В Воронеже знакомых – ноль, в Москве – полно, и даже есть среди них байкеры. Но ехать с таким колесом до Москвы рискованно. Ох, если бы это было заднее колесо… Но это переднее. И двигаться с таким колесом – форменное самоубийство.

Я достаю список «центров мотоактивности», который распечатал на всякий случай ещё за месяц до нашего старта из Архангельска. Нет, воронежских контактов нет. Скидываю смс в Ростов Кириллу, вкратце объясняя суть проблемы. Ответ приходит с незнакомого номера: телефон местного воронежского байкера, который уже предупреждён о нас. Созваниваюсь. Молодой человек просит перезвонить ему, когда мы въедем в Воронеж, и уточняет размеры шины.

Двигаемся в путь. Держу скорость около 50-60 км/ч. Сейчас разгоняться нельзя – лопнет резина… Короче, едем потихоньку. В Воронеже состыковываемся с ребятами. Один из них остаётся коротать время с Юлькой – оказывается, они, пока мы ездили, обсудили все сходства и различия Архангельска и Воронежа, вплоть до работы городского транспорта и услуг такси. Второй, увы, имени не помню, садится ко мне, натягивает Юлькин шлем и указывает, куда ехать. Моя резина может быть только в трёх магазинах. Мы заезжаем в Metzeler и там находим то, что нужно, но по совершенно дикой цене. Едем во второй магазин. Там нет. Звоним в третий – нет. Что ж, придётся брать дорогую…

В магазине нам меняют колесо. Я с грустью смотрю на старую резину. Именно на ней я проехал свои первые метры, учился ездить. Именно она провезла нас на себе с Севера России на Юг, пронесла над Кавказом, Крымом и…

Курим и едем за Юлей. Прощаемся с ребятами, благодарим за помощь и поздравляем одного из них, того, который Юляшку развлекал, с днём рождения — он случился именно сегодня. Более того – у парня 18-летие. Лихорадочно соображаю, что можно подарить человеку, но ребята убегают готовиться к празднику.

К сожалению, в суматохе, мы так и не смогли запомнить, как зовут парней. Но мы очень им благодарны. Ребята, если читаете эти строки – оставьте коммент со своими именами, и огромное вам спасибо!

Из Воронежа выезжаем уже около четырёх часов. Летим, что есть мочи, в сторону Москвы, но уже понимаем, что не сможем добраться даже до трассы А108. Кроме того, попадаем в пару жутких пробок. Одну из них объезжаем особо циничным способом – по встречке. Вторую с трудом по бровке. Периодически встаём за фурами – отогреться в потоке тёплого воздуха. Уже в темноте останавливаемся передохнуть. Я на всякий случай проверяю, не греется ли ось колеса и обнаруживаю, что в сервисе Metzeler не докрутили одну гайку. Попросту говоря, нас чуть не угробили!..

Следующая остановка у кафешки рядом с посёлком Метростоевский примерно в 50 километрах от трассы А108. Пьём горячий чай, греемся, шлём смс’ки.

После кафе пытаемся найти стоянку. Судя по карте, впереди уже нет ни одного более или менее приличного места, никаких свороток. Возвращаемся на 20 метров назад, где видели просёлочную дорогу, проезжая это расстояние по правой полосе, то есть навстречу автомобильному потоку. Четное слово, наглеем на глазах, но мера вынужденная, ибо обе полосы на многие километры разделены ограждениями… Долго кружим по просёлочным дорожкам, пугая местных кошек светом фары. Застреваем у какого-то картофельного поля, с трудом разворачиваемся, выползаем, выталкиваем. Вдруг находим симпатичную берёзовую аллейку и сухую полянку. Решаем, что лучшего варианта нам сегодня уже не найти, и ставим палатку. Аккумулятор я снимаю и кладу себе под бок, боюсь, что от холода он может подсесть. Температура воздуха явно приближается к 10-градусной отметке – жить можно, но уже прохладно. Вырубаемся. Предстоит ранний подъём. И да, утром мы будем ржать над тем, где мы встали на ночёвку.

Глава XX. Внеплановая стоянка
Метростроевский – Воскресенск – Орехово-Зуево – Переславль-Залесский – Ростов – Ярославль – Данилов — Сопелкино
23 сентября 2008 года

Судя по доносящемуся извне лаю, собака крупная и стоит в паре метров от палатки. Наконец, слышится голос хозяйки. Собаку отводят в сторону, и мы выползаем наружу. Слегка офигеваем. Прямо перед нами берёзовая аллея, где утром местные собачники выгуливают питомцев. За нами школа, а мы стоим у самого футбольного поля. Чуть дальше виднеются жилые дома. Вокруг видны следы пикников – видимо, небольшой парк, который в темноте показался рощицей, является излюбленным местом отдыха метростроевцев, понимаем мы. Представляю, в каком шоке была собака, увидев нашу палатку, да и её хозяйка тоже смотрела нам всегда как-то недобро. Хорошо, что поднялись мы рано – дети в школу ещё не идут.

Посёлок Метростроевский начинает просыпаться. По дороге двигаются автобусы, милицейский УАЗик. На улице холодно. Собираемся и выскакиваем на трассу М4. Завтракаем в первом попавшемся придорожном кафе, в котором к чаю находится только кекс в упаковке.

На А108, окончательно замерзнув, снова останавливаемся у кафешки. Обедаем и смотрим на большом экране какой-то фильм-катастрофу про наводнение, смывающее с лица земли Америку. За весь отпуск это третий раз, когда мы что-то смотрим по телевизору. Первый раз это были новости на украинской границе, а второй – «Смешарики» у Кирилла с Катюшей. На то, чтобы согреться, времени теперь уходит всё больше. Уходить из тепла не хочется, но мы двигаем дальше.

Двигатель продолжает капризничать, угрожая заглохнуть каждый раз после пятиминутной езды на скорости более 100 км/ч. Несколько раз останавливаюсь, чтобы проверить положение топливного шланга, не пережат ли. Создаётся стойкое впечатление, что топливная система просто не успевает поставлять горючую смесь в двигатель.

В Подмосковье становится всё холоднее, не смотря на появляющееся иногда солнце: тепла от него немного — всё-таки конец сентября в средней полосе не Африка. Местами на деревьях уже появляются жёлтые листья. Стекло шлема периодически запотевает. Приходится его чуть-чуть приоткрывать. Юляшка уверяет, что не мёрзнет, засовывая ладошки в карманы моей потрёпанной куртки.

В Ярославле нас заносит в центр города, и мы долго по нему крутимся, пытаясь найти место, где можно перекусить. Безуспешно – вокруг сплошные рестораны. Наконец, я решаю, что надо выезжать из города. За Ярославлем останавливаемся на обед и в этот раз заказываем по тарелке супа. Предлагаю Юле сесть в поезд здесь или, по крайней мере, вечером в Вологде, понимая, что дальше будет ещё холоднее. Юлька отказывается, мол, посмотрим, как будет дальше. Сесть в поезд можно и в Вологде, и в Вельске.

Перед Вологдой я в очередной раз разгоняюсь, чтобы успеть в город засветло и всё же посадить Юлю на поезд до Архангельска. Двигатель реагирует по-прежнему, подглыхая, и вот, наконец, замолкает. Обнаруживаю, что бак пуст, из крышки не слышится ни всплеска. До Вологды около 50 километров, мы стоим на отворотке в посёлок Сопелкино.

До ближайшей заправки около 15 километров и часть пути в горку. Торможу проходящие легковушки. Проезжают мимо, гады! Тормозят лишь дальнобойщики, но толку нам от них маловато – только сочувствие. Поймать Волгу удаётся лишь через полчаса. Водитель проезжает мимо, но останавливается и сдаёт назад. Выходит, со смехом поясняя, мол, решил, что его тормозят «местные деревенские бомжи». А как увидел, что к я мотоциклу пошёл, понял – свои. Дядька оказался заядлым мотолюбителем и вылил нам в бак литра четыре бензина. Расспросил о мотоцикле и попытался отказаться от предложенных за горючее денег.

Я снова пытаюсь завести мотоцикл. Жизнь в нём явно есть, но какая-то не решительная. С пятой или шестой попытки понимаю, что старенький аккумулятор вот-вот разрядится. Тем временем уже темнеет. Решаю, что встанем с палаткой прямо тут, а с утра буду заниматься мотом. Для начала проверю бак, затем сниму топливные шланги, далее, если ничего не выйдет, придётся перебирать карбюраторы в полевых условиях. На самый крайний случай уже продумываю возможные варианты эвакуации от ловли путных дальнобойщиков до эвакуации в Вельск с помощью тамошнего знакомого, у которого есть грузовая газель. Ещё один вариант, наиболее реальный, созвониться с местными, вологодскими, байкерами. Но это всё утром. А пока мы откатываем мотоцикл в поле и снимаем кофры. Мимо грохочет комбайн, и нам приходится в срочном порядке отталкивать мот подальше в сторону, пропуская огромную сельскохозяйственную технику.

Наконец, ставим палатку среди каких-то злаковых, подтаскиваем мотоцикл поближе к ней, укрываем его полиэтиленом, ибо это первая стоянка в таком холоде да ещё и с туманом. Сырость нам сейчас совершенно ни к чему. Пора и нам отдохнуть и согреться. Подсушиваем горелкой палатку и некоторые вещи, развесив их под потолком. Допиваем остатки вина. Больше ничего съедобного у нас нет. Надо бы Юляшку с утра отправить в Сопелкино, через дорогу от которого мы остановились, за водой, какой-нибудь едой и сигаретами, которые стремительно заканчиваются – на утро остаётся лишь две штуки.

Глава XXI. Профилактика
Сопелкино — Грязовец — Вологда
24 сентября 2008 года

Выбираюсь из палатки около 6 утра. Колосья ржи, посреди которых мы расположились, покрытые легкой изморозью, блестят на солнце, словно посыпанные волшебной серебряной пылью. Лёгкий ветерок шевелит верхушки берёз, просыпается трасса, кричат деревенские петухи. Полиэтилен в который завёрнут мотоцикл, покрылся влагой, но внутри всё сухо. Лишь местами по корпусу двигателя стекает редкая капля росы. Я раскладываю инструменты и приступаю.

Первым делом снимаю бак. Разбираю топливный кран. Прочищаю и продуваю его внутренности и собираю вновь. Теперь к свечам зажигания. Выдуваю с помощью какой-то
трубки песок из колодцев, выкручиваю свечи. Эти бедолажки прошли уже более 10 тысяч километров. Ставлю новые, которые прихватил с собой, ещё только собираясь в это путешествие.

Обнаруживаю, что топливный кран пропускает бензин. Снова его снимаю, проверяю, правильно ли собран. В это время просыпается Юляшка и отправляется в деревню на поиски съестного. Собираю топливный кран, используя клей “Момент” в качестве герметика. Течь прекращается. Сливаю из карбюраторов бензин — все карбы заполнены горючим. Это хорошо. Разбираю воздушный фильтр, который изрядно забит копотью. Прочищаю коробку фильтра и ставлю свежий кусок поролона не в три слоя, как было раньше, а в два.

Закутываю мотоцикл полиэтиленом так, чтобы горячий воздух снизу не уходил, а скапливался вверху, в районе двигателя. Снизу, почти под самым двигателем, устанавливаю газовую горелку и включаю газ на самый малый. Полиэтилен покрывается испариной. Прибавляю газ и устраиваю перекур.

Возвращается Юля, слегка удивлённая местным магазином и его редкими посетителями. Во-первых, классическая совдеповская продавщица. Во-вторых, товар разложен как на любом советском прилавке — пирамидками и горками. Забавно. Ей удаётся купить хлеба, сигарет, шоколадку. Пожевав наспех, начинаем сбор вещей. В любом случае, палатка нам здесь уже не понадобится. За делом, наконец, начинаю согреваться. Да и солнце уже слегка пригревает. По ощущениям, температура поднялась уже с утренней отметки “около ноля” градусов до семи тепла.

Вещи собраны. Я проверяю двигатель. Он уже достаточно прогрелся. Можно попробовать завести. Ставлю бак на место. Подсоединяю топливный шланг. Пускаю бензин в карбюраторы. Включаю зажигание. Вынимаю подсос и жму стартёр. Двигатель заводится, как ни в чём не бывало. Пусть поработает.

Тем временем мы вешаем кофры. Я нахожу в большом списке “мотоактивности” вологодский байк-клуб “Дикий Ветер” и шлю смс’ку Бармалею, который значится президентом клуба. Я хочу отсинхронизировать карбюраторы. Последняя синхронизация осуществлялась за 10 тысяч километров пробега до сегодняшнего дня. Возможно, перебои
возникают и по причине рассинхронизации. Бармалей отвечает минут через пять и говорит, что синхронизацию сделать можно. Для этого надо звякнуть ему, когда мы будем в городе.

Отлично! Мы трогаемся в путь. В Грязовце останавливаемся, чтобы заполнить бак горючим. Я захожу в павильон расплатиться за бензин. Рядом с кассой стоит большой парень в косухе и кепке, из-под которой на меня смотрят заинтересованные глаза.

— Архангельские? — спрашивает он.

— Да, — ошеломлённо отвечаю я.

Парень протягивает руку:

— Бармалей, это ты мне звонил. Вы погуляйте пока, я закончу тут и поговорим, что с вами делать.

Я возвращаюсь к мотоциклу, обалдевший от такого совпадения, подкатываю его ко входу в павильон, и мы усаживаемся с Юлей пить чай в заправочной кафешке.

Наконец, Бармалей освобождается. Я обрисовываю ему проблему. Байкер соглашается со мной, что карбы действительно нужно проверить на синхронизацию, но сделать это можно будет только вечером, поскольку раньше синхронизатор в клуб не доставить. Предлагает остановиться у них, вечером проверить карбы, а утром, если всё нормально, двигаться в путь. Он тут же созванивается с друзьями, затем объясняет, как доехать до клуба.

Клуб мы находим легко. Греемся у ворот ангара на солнышке, бегаем в лавчонку за угол за провиантом и ждём. Через час к ангару подкатывается байкер. Представляется Колдырём и открывает нам помещение. Поскольку ждать нам до самого вечера, я решаю убить время за переборкой карбюраторов. Колдырь поддерживает мою мысль, предварительно выслушав рассказ о том, как ведёт себя мотоцикл, и показывает, где я могу найти все необходимые инструменты.

Надо отметить, что ангар, в котором располагается мото-клуб “Дикий Ветер”, представляет собой полноценное жилище и ремонтную базу одновременно. Здесь есть холодильник, микроволновая печь, электроплитка, чайник, кастрюли и сковородки и даже… барная стойка. В углу мы замечаем большую печку, рядом диваны, стол, телевизор и музыкальный центр. Конечно, у стен стоят разнообразные мотоциклы, а барная стойка оформлена всевозможными байкерскими атрибутами.

Я расчищаю себе небольшой столик для переборки карбов и принимаюсь за дело. Юля начинает готовить обед. На десерт срывает нам пару яблок – яблоня растёт на заднем дворе клуба. Там, судя по всему, ребята устраивают посиделки в хорошую погоду.

Вечером в ангар стекается народ. Все садятся за стол и устраивают большой ужин из принесённых с собой продуктов. Через некоторое время кто-то привозит синхронизатор. Мы проверяем карбюраторы, но синхронизация в полном порядке. Кто-то из ребят предполагает, что в карбюраторах разорвана мембрана, но нет, при разборке все четыре мембраны были целы. Видимо, причиной был именно мусор, который я нашёл в одном из карбюраторов. Теперь после переборки, прочистки, промывки и продувки карбов двигатель работает ровно. Завтра посмотрим, как он поведёт себя на ходу.

Бармалей показывает мне разбитый мотоцикл. Насколько я понял, авария произошла несколько дней назад. Кто-то из архангельских байкеров въехал в Вологду ночью, в дождь, двигался со скоростью около 140 км/ч и не заметил кольца, в которое и улетел. Самого водителя спасло то, что на нём было много кожи. Мотоцикл пострадал, но восстановлению подлежит — больше всего убит руль, помят бак, вырвана задняя спинка. Говорят, что парень успел выжать тормоза, но никакой роли это уже не сыграло, ибо тормозить на мокром асфальте со скорости 140 км/ч — просто бесполезное занятие. Мот отмыли от глины и затащили в ангар.

А мы отправились спать, предварительно собрав все наши вещи, чтобы утром сэкономить время и выехать пораньше.

Глава XXII. Домой
Вологда – Вельск – Березник – Брин-Наволок — Архангельск
25 сентября 2008 года

Вскакиваем под звон будильника в 6 утра. Колдырь поднимается с нами – ему рано на работу. Собираемся, прощаемся, благодарим за постой и отправляемся в путь. Но уже буквально через несколько минут, когда въезжаем на горбатый мост, мотоцикл основательно глохнет посреди дороги. Ну, вот и отъездились, думаю я. Откатываем его в сторону. Включаем аварийку. Я заглядываю под бак и обнаруживаю, что топливный шланг пережат ровно посередине. Выправляю его и снова завожу мотоцикл. Всё, теперь нам остаётся лишь 700 километров до дома.

Где-то за Вологдой мы проезжаем странный участок, на котором температура воздуха явно падает далеко ниже нуля. На протяжении всего каких-то трёхсот — пятисот метров, мои пальцы превращаются в ледышки, а зеркала заднего вида покрываются слоем льда. Конечно, холодно и за пределами этого участка — руки мёрзнут нещадно, но именно эти несколько сотен метров трассы произвёли на меня просто шокирующее впечатление. Столь резкий перепад температуры можно ощутить, лишь выйдя из бани сразу на 30-градусный мороз.

Всю дорогу часто останавливаемся, чтобы отогреть руки и колени. Именно эти части тела мёрзнут больше всего. У одной из кафешек не выдерживаем и, понимая, что даже горячий чай уже не спасает и согревает всего на несколько минут, сооружаем себе из полиэтилена штаны. Я же в дополнение пытаюсь сделать подобную защиту на перчатки, чтобы холодный воздух их не продувал. Да и морось уже порядком достала!..

Но с рук полиэтилен сбивает ветром. А вот на ногах он остаётся. Становится заметно теплее. По крайней мере, уже не продувает. Под Вельском пережидаем, когда большая дождевая туча пройдёт прямо перпендикулярно нашему пути. В самом Вельске пытаемся найти хоть какую-нибудь закусочную, но снова, как и в Ярославле, попадаются лишь дорогие рестораны. И только за городом находим забегаловку, где останавливаемся на обед. Затем нам долго не могут сдать сдачу, мы попадаем явно в затишье в работе кабачка, и задерживают ещё на полчаса.

Мы едем домой. Уставшие и замёрзшие. Вокруг настоящая осень. С придорожных берёз падают жёлтые листья. В зеркалах заднего вида наблюдаю, как они взвеваются из-под заднего колеса. Выглядывает солнце, подсвечивая осеннюю листву и слегка пригревая. Осень золотая, любимое Юляшкино время года.

Дорога после Вельска хорошая. Но гладкое полотно асфальта заканчивается столь неожиданно, что я даже не успеваю среагировать и мы со всей скорости влетаем на разбитый участок, который идёт до самого Березника. Скорость здесь сложно держать более 60 км/ч.

По пути мы останавливаемся практически во всех городках и больших посёлках, чтобы выпить чаю и согреться. В Березнике, несмотря на то, что уже становится немного теплее, чем утром, мы останавливаемся вновь, чтобы перекусить более основательно – впереди финишный рывок. Следующая остановка в Бринн-Наволоке, где местные бабульки обсуждают наш дикий вид прямо при нас.

Где-то тут мы попадаем на незаконченный ремонт. Приходится проехать порядка ста метром по огромным булыжникам. Мотоцикл кидает из стороны в сторону. Единственная мысль, которая возникает в этот момент: было бы обидно убиться здесь, за какие-то 150-200 километров от дома, проделав такой большой путь.

Наконец, мы на Холмогорской развилке. Уже совсем темно и холодно. Выпиваем по две чашки горячего чаю. Заправляемся и рвём домой. Кажется, что уже из последних сил… К темноте добавляется туман. Но я цепляюсь за какой-то легковушкой, которая служит неплохим ориентиром, и мы несёмся со скоростью 130-140 км/ч, благо трасса здесь хорошо знакома.

Проезжаем пост ГИБДД. Выходим на Исакогорку и, когда перед нами открывается вид на светящийся в ночи всеми огнями Архангельск, за спиной я слышу Юлькин смех. Как выяснилось потом, хохотала моя пассажирка от радости: ещё никогда она так не радовалась при виде родного города!..

Мы дома. Заскакиваем в местный магазин за вином и сигаретами. Вернее, туда отправляется Юля, а через несколько минут вылезает оттуда, буквально помирая со смеху. Оказывается, в очереди она стояла за изрядно уже подвыпившим мужичком. Он когда увидел моё чудо: в шлеме (снимать его не было сил совершенно!), с кульками на ногах, которые она, конечно, немного скрутила, как рыбаки свои бродни – бедолага забыл, за чем пришёл в лавку. Мычал что-то невразумительное на вопросы продавщицы. Наверняка, после такого «глюка» бросил пить совсем.

Мы преодолеваем последние в этом путешествии сотни метров. Нас ждёт баня, горячий ужин и крепкий, как говорится, без задних ног, сон. А завтра мы проснёмся и сразу начнём планировать следующее путешествие, думать, как бы сделать такие кофры, которые никогда не порвутся, не промокнут ни при каких обстоятельствах и так далее, и тому подобное. Да, и главное, больше никаких путешествий в сентябре! Больно уж холодно возвращаться…

P.S.

Колесо Элиминатора задорно подпрыгивает на неровностях асфальта. Падающие с белокожих берёз осенние листья шлёпаются о зеркала заднего вида, забиваются в радиатор, липнут к бензобаку, кружат в вихре, увлекаемые потоком за мотоциклом. Мотор жужжит, поедая бензин и оставляя далеко позади тысячи километров пути. Выхлопные трубы недовольно урчат под Юляшкиными ногами. В карманах моей куртки греются её ладошки. Вольный ветер свистит в шлеме, треплет ворот куртки, бьёт песком по коленям.

Мы часто жалели, что шлемы не оборудованы переговорным устройством. Перекинуться свежими впечатлениями, обсудить предстоящую остановку или просто поболтать, потому что ехать несколько часов по трассе вдвоём на мотоцикле и не сказать ни слова – скучновато.
На обратном пути по утрам было прохладно, а местами и вовсе холодно. Спальники и одежда наполнялись влагой от утренних испарений и нашего дыхания. Над головой в палатке есть четыре петли, расположенные квадратом в местах, где проходят дуги. В эти петли мы просунули шнур. Теперь на него можно было повесить свитера, джинсы и даже спальники, а внизу включить газовую туристическую горелку. Вещи полностью просыхали за каких-нибудь полчаса. А по утрам горелкой нагревалась замёрзшая за ночь одежда, в которую предстояло облачиться – так было значительно приятнее вставать.

Почти всегда у нас с собой было какое-нибудь вино. Вечерами, приготовив ужин или просто спрятавшись в палатке и готовясь ко сну, мы делали хотя бы по глоточку, благодаря всех небесных покровителей странников за очередной удачный день. И, не смотря на потерянные документы и телефон, лопнувшее колесо, забитые украинским бензином карбюраторы и прочие мелочи, задержавшие нас в пути, каждый день считался удачным.

Из мелких неурядиц делаются большие выводы. А если учесть, что это первое наше большое мото-путешествие, то, я считаю, подготовились мы неплохо.

Правда, на протяжении почти всего пути, начиная с Ростова-на-Дону, приходилось чинить кофры. А всё из-за спешки, в которой они были сшиты. Главная ошибка состояла в том, что между пластиком и кожзаменителем, которым был обшит каркас, не было никакой мягкой прокладки. Например, поролона. В итоге кожа рвалась на углах. А из-за деформации ненадёжного пластика и перегруженности сумок, внутренняя стенка кофров продавливалась, и они тёрлись об амортизаторы. В общем, забот с ними было хоть отбавляй. Вместе с кофрами пару раз починялась и моя кожаная куртка, видавшая уже виды вещь, которая стала рваться местами, не выдерживая постоянного ветра.

Ещё одна проблема — государственный номер, который на колдобинах постоянно бился о заднее колесо. Когда он меня окончательно достал, я его просто выгнул кверху, но как принципиально закрепить его, чтобы он не болтался, так и не придумал, поскольку проблема даже не в самом номере или пластине, к которой он крепится, а в заднем крыле, болтающемся во время ударов колеса.

Что касается скорости передвижения, то всё сильно зависит, конечно, от трассы. В основном тормозят ремонты, а на севере – плачевное состояние покрытия. Третий сдерживающий фактор – плохое знание дорог. Например, на обратном пути от Ростова-на-Дону до Архангельска, мне уже не требовалось останавливаться и сверяться с картой на каждом втором перекрёстке, что позволяло экономить время. Ну и, в-четвёртых, из-за маленького объёма бензобака, приходилось чаще останавливаться на заправках. Чтобы исключить риск остаться без бензина, остановки делались в среднем каждые 250 километров и очень редко, когда я дотягивал практически на пустом баке прямо к заправке, получалось проехать порядка 300, иногда 320 километров. Таким образом, получается, что расход топлива – одна из самых оптимистичных статей по финансовым затратам, ведь под полной загрузкой и с пассажиром двигатель расходовал чуть более 4,5 литров на 100 километров. Однако, если мы торопились и я гнал в среднем под 110-120, расход топлива увеличивался примерно до 5 литров на сотню.

В незнакомых городах довольно сложно ориентироваться, если муниципалитет не позаботился об указателях выезда из города в нужных направлениях. Самое оптимальное — спрашивать дорогу у местных водителей, особенно у таксистов.

Объезд Москвы по трассе А108 сожрал в общей сложности 450-500 километров, что составляет почти день неспешной езды. В другой раз такую ошибку повторять не собираюсь. С другой стороны, эта трасса довольно свободна, качество покрытия вполне сносное, иногда есть, на что взглянуть за пределами дороги. А ехать через Москву не слишком интересно, особенно если попасть туда в дневное время и толкаться на МКАДе.

Конечно, любой транспорт и особенно мотоцикл необходимо готовить к таким путешествиям заранее. Но в дороге могут случаться и поломки. Поэтому необходимо заранее найти адреса и телефоны сервисных мото-центров, байкерских клубов и распечатать список просто знакомых, к которым можно обратиться по пути предполагаемого следования.

Также важно иметь стратегический запас денег — либо на ремонт, либо на непредвиденную срочную эвакуацию с маршрута. Лучше всего, конечно, держать деньги на карточке или заблаговременно договориться с кем-то из друзей о пересылке финансов почтой.

Думаю, не стоит говорить о запасной обуви и вещах, особенно тёплых, если дело идёт к осени, о надёжных непромокаемых дождевиках, которых у нас, кстати, не было, и прочем хламе, необходимом в долгом путешествии.

С другой стороны, есть и совершенно не нужные вещи. Например, плоские пластиковые тарелки значительно больше сэкономят места, чем глубокие. Что два стаканчика без ручек – это лучше, чем две туристические кружки. А ремкомплект в отдельном кофре на вилке – это значительно удобнее, чем в пакетике с остальными вещами, и избавляет вас от перерывания двух больших сумок ради того, чтобы прикрутить разболтавшуюся гайку или болт. Понятно, что платок для протирания стекла шлема лучше держать поближе и стараться не использовать его как обеденную салфетку, иначе в самый неподходящий момент можно задолбаться оттирать жир со стекла.

Но самое главное для подобных путевых заметок – не лениться делать записи каждый день и постараться не потерять их где-то на полпути домой. Так же важно иметь небольшой цифровой фотоаппарат, способный работать на простых батарейках, продающихся в любом деревенском ларьке.

А в остальном… Колёса задорно подпрыгивают на выбоинах и трещинах трассы. Редкие комары и крупные мухи шлёпаются о зеркала, о стекло шлема, забиваются в радиатор, стрекозы оставляют на бензобаке зелёные следы, дорожная пыль кружит в вихре за нашими спинами. Греется мотор, оставляя далеко позади тысячи километров дороги. Выхлопные трубы подрагивают под Юлькиными босоножками. Из-под шлема торчит косичка и прыгает в такт скачущему на колдобинах Элиминатору. Шнурки на ботинках бьются на ветру о чёрную грубую кожу. Прохожие провожают взглядом странную пару, силясь понять, зачем эти двое катят неизвестно куда и неизвестно зачем. Что тянет их в такую-то даль, к такой-то матери? И не понимают. Да, и не понять этого. Пока не сядешь в седло, ничего не понять…

Источник